— Прапорщик Грицько! — хмуро скомандывал капитан.
— Я! — бодро ответил Грицько, принимая стойку смирно, насколько это было возможно.
— Раздайте емкости для приема пищи личному составу.
— Есть!
Прапорщик выхватил у командира стопку стаканов, один тут же вернул ему, следующий вручил лейтенанту Павленко, затем стаканы получили старший сержант Зверев и рядовой Опанасенко. Прапорщик недоуменно посмотрел на два оставшихся стакана.
— Рядовой Шмалев! — осенило Грицько.
— Я! — Шмалев вытянулся по стойке смирно, лежа на земле, и подлый кибер, воспользовавшись ситуацией, до половины втянул жертву себе в брюхо. Шмалев взвыл и принялся колотить кулаками по титановой броне своего вероломного врага.
— Стать в строй! — скомандовал прапорщик.
— Не могу-у-у! — завыл Шмалев. Прапорщик Грицько нахмурился, передал стаканы Звереву, и направился к месту схватки, на ходу вытягивая из кожанных ножен основное оружие ИК-бойцов — керамическую отвертку полуметровой длины.
— Отставить! — скомандовал Грицько то ли вражескому киберу, то ли уже отчаявшемуся Шмалеву. Никто не отреагировал на этот несколько неожиданный приказ. Кибер пытался втянуть Шмалева поглубже, Шмалев же, уцепишись обеими руками за один из манипуляторов кибера, тихо выл. Прапорщик Грицько моментально оценил обстановку, взвесил все обстоятельства, принял правильное решение, и отточенным движением профессионала всадил свое оружие между титановых пластин монстра, как раз над блоком питания. Искры водопадом окатили прапорщика, кибер дернулся, взревел и попытался переключиться на дублирующую систему питания, но Грицько, содрав пластину, вытащил литиевый аккумулятор и подключил его снова, предварительно поменяв полярность. Кибер дернулся в последний раз и затих, и в наступившей тишине стало слышно, как Шмалев тихо воет довольно красивым и приятным голосом.
— Отставить! — скомандовал Грицько еще раз. Шмалев перестал выть и отпустил поникший манипулятор вражеской машины. Грицько засунул руку с отверткой глубоко внутрь врага, чем-то щелкнул, диафрагма приоткрылась и выплюнила изрядно пожеванного гвардейца на землю.
— Так, — сказал Грицько интимным голосом, — а где штаны?
Шмалев гордо промолчал. Он лежал на земле, подтянув голые колени к подбородку и засунув большой палец левой руки за щеку. Глаза его закатились, из приоткрытого рта свисала ниточка слюны.
— Понятно, — сказал капитан, разливая похлебку по стаканам, — ушел, так сказать, в себя.
— И под себя, — добавил прапорщик, зажимая нос и отпивая глоток бурой горячей жидкости.
— Ну, не будем о грустном, — сказал капитан Иванов, не морщась делая большой глоток из своего стакана.
Морщась, кривясь и тяжело вздыхая, батальон закончил завтрак и выстроился перед палаткой для получения приказаний.
— Значит так, — начал капитан, — рядовой Шмалев поступает в мое распоряжение. Лейтенант-программист Павленко!
— Я!
— Займетесь извлечением штанов рядового Шмалева из вражеской машины, заодно изучите новую модель кибера.
— Есть! — лейтенант выполнил поворот кругом и строевым шагом направился в кусты.
— Вы, прапорщик, во главе первой роты будете выполнять боевую задачу в квадрате 21–78. Понятно?
— Никак нет, товарищ капитан!
— Ну, возмешь Зверева и Опанасенко и пошаришь на том берегу речки. Там больших боев не было, может удастся найти что-нибудь. Но осторожно! Возмешь метательное устройство — вдруг какой боевой кибер забредет.
— Арбалет что-ли?
— Угу. Давай, отправляйся. И учти — к вечеру не вернешься — сниму с довольствия как дезертира и перебежчика. Понял?
— Так точно! А стрелы какие брать?
— Забирай обе.
Через пять минут первая рота в составе трех человек и во главе с прапорщиком Грицько остановилась у широкого ручья, тихо журчавшего меж болотистых берегов, поросших камышом и осокой. Прапорщик все еще рассматривал наконечники двух стрел, выданных ему капитаном.
— Так это только одна кумулятивная, — помахал он стрелой с массивным циллиндрическим наконечником, — а вторая, значит, электронной борьбы, — он взвесил в руке другую стрелу, наконечник которой состоял из мелких керамических деталей непонятного назначения.
