Однако свои рассуждения я предпочла оставить при себе и спросить беспечно:
– И кто обычно побеждает?
– Я. Всегда, – не без гордости ответил Максимилиан, но потом все же добавил: – Правда, иногда палку перегибаю, и Тая приходится откачивать… ну, нашими методами. И тогда мне бывает очень стыдно. Все-таки он заботится обо мне, несмотря на слабость, и у него это получается. Тантаэ классный, – закончил он неожиданно просто, и я невольно улыбнулась:
– Опять ты его захвалил. А я ожидала, что ты не упустишь шанс похвастаться победами.
– Над кем? Над Таем, что ли? Да ну, мы же не всерьез деремся. И не вижу ничего в том, чтобы «захвалить» Тантаэ, он и не такого заслуживает, – пожал плечами князь, очевидно, не ощущая никакой неловкости. Похоже, о друге он мог говорить часами.
Мы немного помолчали. Коварная брусчатка уже не стремилась поймать мои каблуки в смертельный захват, поэтому прогулка перестала походить на пытку. Можно было неторопливо идти, размышляя, вспоминая… Потом я собралась с духом и рискнула-таки задать давно мучающий меня вопрос:
– Знаешь, смотрю я на вас и никак не пойму, в каких вы… ну… отношениях?
Максимилиан понимающе усмехнулся:
– Не дает покоя сцена в коридоре? А не боишься услышать что-нибудь не слишком приличное? – Мои щеки обдало жаром, но тут дурашливость у Ксиля как ветром сдуло, и продолжил он уже серьезно: – Это довольно сложно объяснить, Найта. Я всегда приносил ему одни неприятности. Характер у меня не самый спокойный, мы часто из-за этого ссоримся. А ведь Тай намного слабее меня, и если я распсихуюсь… В общем, я не раз уже удерживался в последнюю секунду от смертельного удара. Чудо, что до сих пор его не прибил. А он… Он всегда рядом, каких бы глупостей я ни наделал. Это похоже на обещание защиты, несмотря ни на что. Я здесь. Ты со мной, не бойся… – Ксиль замолчал. – Как брат и отец одновременно. И даже больше. Намного-намного больше…
Почему-то стало грустно. Я осторожно провела пальцами по щеке князя, подсознательно ожидая ощутить соленую влагу, но кожа была сухой и лихорадочно горячей.
– Нервы на взводе, – пробормотал Максимилиан, резко запрокидывая голову. Глаза его были крепко зажмурены. Он глубоко вздохнул и обернулся ко мне, виновато улыбаясь: – Все в порядке, Найта. Не принимай близко к сердцу. Кстати, мы уже пришли.
– А где это мы? – с радостью ухватилась я за возможность сменить тему.
– Не узнаешь? – Ксиль снова улыбнулся, на этот раз гораздо веселее. – Между прочим, в этом доме ты провела одну замечательную ночь…
– Ксиль, хватит уже! – вспыхнула я, вспомнив о том, что сказал Тантаэ.
– Я имел в виду, что ты прекрасно здесь выспалась, – невозмутимо пояснил Ксиль. – На третьем этаже. А на первом есть неплохая столовая. Правда, я не совсем разобрался с системой оплаты…
– Никакой платы, – просветила я князя. – Это же Замок-на-Холмах. Здесь делают что-то только ради удовольствия и из любви к искусству. А самую тяжелую и неприятную работу можно заменить колдовством.
– Удобно, – задумчиво протянул Максимилиан.
– Ну, все-таки мы равейны, а не люди, – в тон ему отозвалась я.
Устроились мы напротив окна в маленьком уютном зальчике. С удовольствием поглощали кофе и пирожные, болтая о пустяках, смеялись… Но я чувствовала, что Максимилиан грустит. Как будто мои идиотские расспросы потревожили что-то, о чем лучше было бы не вспоминать.
– Думаю, нам лучше вернуться в зал, – предложила я, когда в разговоре в очередной раз возникла пауза. – Скоро уже стемнеет.
– Да, пожалуй, – рассеянно согласился князь, поднимаясь из-за стола.
В зале мы застали любопытную картину: Тантаэ, не теряя своей обычной невозмутимости, вел дискуссию с Икёдзи, по-лисьи улыбающейся и щурившей темные глаза. Хотя ни один из спорщиков не повышал голоса, ощущение было такое, словно кто-то с завязанными глазами обезвреживает бомбу. Одно неверное движение – и рванет.
– В чем дело? Развлекаетесь? А почему без меня, я тоже хочу. – Максимилиан заинтересованно выглянул из-за княжеского плеча. Тантаэ, не оборачиваясь и не меняя выражения лица, щелкнул Ксиля по любопытному носу и заметил, ни к кому конкретно не обращаясь:
