Что касается наших духовных страданий, особенно страданий наших детей, то, не вдаваясь в глубокую дискуссию по вопросу духовной ассимиляции евреев в Советском Союзе, а исключительно основываясь на фактах, мы говорим, что в послереволюционные годы в Советском Союзе были созданы многие еврейские школы, еврейские театры и др. И вместе с тем без всякой тенденциозности со стороны советских властей начался заметный процесс духовной ассимиляции с русским народом. Для одних это было сознательно, для других - подсознательно. Мало того, мы, евреи, впитали в себя такую благородную черту, как дружелюбие советского народа.
Естественно, что мы и наши дети хотим сохранить в себе наше духовное содержание, которое никто не вправе отнять у нас, но, к великому нашему сожалению, мы лишены возможности учить наших детей на родном русском языке. Развивая мысль о вышесказанном, мы говорим, что если речь идет, как это утверждают сионисты, о действительном национальном самосознании евреев, которое побудило нас эмигрировать на историческую родину, то спрашивается, почему так живучи в нас все духовные и, мы бы даже сказали, бытовые черты русского народа, например такие, как гостеприимство, а не жадная меркантильная психология, которая свойственна израильскому обществу? Мало того, сионисты пытались и пытаются привить нам крайний национализм, т. е. как можно быстрее подавить наше духовное содержание. В результате мы пришли и в этом вопросе в противоречие с ними.
Для того чтобы подчеркнуть объективно вышесказанное, достаточно обратиться к известному высказыванию израильского историка Гольмони, который сказал: "Израильское общество катится вниз, к крайнему национализму и фашизму".
В западном мире, в том мире, который твердит о своей политической свободе, по сути политическая свобода служит исключительно для потенциальных возможностей разных политических партий, для борьбы за власть, что в конечном итоге кардинально ничего не изменяет. С другой стороны, нетрудно заметить, что пропагандирование политических свобод в условиях западного мира также преследует цель идеологической диверсии против Советского Союза. Наши страдания - это, быть может, их политическая и идеологическая "победа", в результате чего мы попали в "капкан" западной пропаганды, но наши страдания и желание вернуться на свою родину, в Советский Союз, - не более как пиррова победа западной пропаганды.
История эмиграции из разных стран сама по себе закономерна, хотя каждая из них имеет свои характерные черты, из которых главная - это социальные мотивы, другие - политические. В связи с этим перенесемся в царскую Россию, откуда большое количество передовых людей вынуждено было эмигрировать в разные страны, спасаясь от царской реакции. Но история тех времен не знает, чтобы западные страны выступали так активно и единым фронтом против царского произвола в отношении все нараставшего числа политических эмигрантов, как они делают это сейчас в защиту совершенно незначительного числа лиц. Если говорить о нашей эмиграции, то, как уже отмечалось в начале нашего письма, мы были движимы в большинстве своем обывательской психологией - результат, как видите, налицо.
В настоящее время мы видим в лице советского народа единую социалистическую нацию с высокоразвитым нравственным и гражданским самосознанием. Советская интеллигенция твердо определила свое место в социалистическом обществе, не говоря уже о рабочем классе, который не знает социальных проблем, о чем мы вспоминаем еще больше, морально страдая на фоне наших социальных и духовных бедствий.
Политические авантюристы оскорбляют советский народ, народ, который рожден из гнева выстрадавших веков, на баррикадах и в сражениях за право быть человеком!
И вот мы, бывшие граждане Советского Союза, в так называемом свободном мире потеряли такое право, от глубокого и страшного сознания этого люди идут на крайность - вешаются, бросаются в Дунай с возгласом, раздирающим душу: "Прости, Родина!", оставляя после себя ни в чем не повинных детей на произвол судьбы, которых, к счастью, Советское правительство возвращает на родину, но в памяти которых на всю жизнь останется весь ужас и жалость к своим родителям, виновникам их детских страданий.
