Торопясь окунуться, пока не приехала Нелли ине вывела бассейн из берегов, Вальтро быстро рассовала продукты и побежала к воде. Бассейн, собственно, представлял собой естественный источник, накрытый изящным навесом о четырех резных столбах. Вода здесь близко подходила к поверхности, в земле был вырыт колодец, шириной два на два метра и глубиной в полтора, дно его засыпано крупным кварцевым песком, а стены выложены гранитом, вода в нем была всегда одной и той же температуры, а по сравнению с летней температурой воздуха — ледяной. Жоржик, который много времени провел в Средней Азии, называл эту штуку «кяризом» и очень ею гордился.
Вальтро сбросила одежду на гранитный бортик и — а-х-х! — погрузилась в кристальную воду. Жоржик, которого шум воды вывел из состояния релаксации, начал намацывать очки, чтобы насладиться зрелищем. Вполне невинно, поскольку некоторые его особые склонности, к великому сожалению Вальтро, надежно предохраняли ее от его слишком пристального внимания. К тому времени, как Вальтро прыгнула в колодец, волны времени уже вынесли ее к ее двенадцати или тринадцатилетию, но, глядя на ее лицо и фигуру, никто не дал бы ей меньше пятнадцати.
У ворот раздался шум подъехавшего автомобиля и вопли Нелли, которая рассчитывалась с таксистом. Цикады умолкли, Жоржик начал заранее улыбаться, Вальтро выпрыгнула на бортик бассейна, калитка с грохотом распахнулась — Нелли вошла.
— Милочка моя! — закричала она, проходя мимо растопырившего руки Жоржика, чтобы обнять Вальтро. — Ты хорошеешь, день ото дня! — От нее исходили мощные волны «Шанели № 5», она обернулась к Жоржику. — Засранец! Ты мог бы прикрыть свои яйца, ожидая моего приезда! — Она снова стиснула Вальтро и без усилий оторвала ее от земли. Жоржик, роняя очки с кончика носа, начал путаться в бермудах, Грета высунулась из дому и, понюхав воздух, радостно затрусила через двор. — Деточка моя! — завопила Нелли, отпуская Вальтро и начиная рыться в кожаном мешке, на который пошли шкуры, по меньшей мере, трех аллигаторов. — Гостинчик, радость моя! — Она сунула в нос княгине такой же точно стейк, какой предлагала ей Вальтро, и княгиня не посмела отказать.
— Шампанского! — категорически сказала Нелли, сдирая с себя насквозь мокрое платье и насквозь мокрое белье. — Пока я буду купаться! — И на несколько секунд сладострастно замерла на бортике бассейна с разведенными в стороны могучими конечностями. Это было зрелище, от которого не смог бы отказаться и сам Рубенс. Затем она обрушилась в воду, фонтан брызг ударил в навес, Грета и Жоржик с визгом отскочили в сторону.
— Спасибо, прелесть моя, — сказала Нелли, выкладывая трицепсы на бортики бассейна и принимая от Вальтро бокал ледяного шампанского. Она покачивалась на спине, ее груди торчали вверх, подобно головам двух лысых евреев в розовых камилавках, заросли ее лобка шевелились в воде, как волосы утонувшей русалки.
— Слово чести, — сказал Жоржик, заглядывая в бассейн, — если бы ты весила меньше хотя бы килограмм на семьдесят…
— Ты бы предложил мне свою любовь, — расхохотавшись, перебила Нелли.
— …Я бы предложил тебе свой банный халат, — невозмутимо продолжил Жоржик, — но теперь ты будешь ходить голой — и за твою толстую жопу, и за твой длинный язык. — Твои соседи будут чесать языки об мою жопу, — заметила Нелли.
— Вылезай, — сурово сказал Жоржик, — хватит плевать в мой колодец. — Но халат принес, и Нелли влезла в него наполовину — вторая половина осталась торчать.
Они разместились за столом, поставленным прямо на газоне, Нелли твердой рукой разлила в бокалы шампанское.
— Перестань спаивать ее винищем, — брюзгливо заметил ей Жоржик, кивнув в сторону Вальтро.
— Глоток шампанского никому не повредит, — ответила Нелли. — А вот, безделье повредит.
— Ей есть, чем заняться, — еще более брюзгливо возразил Жоржик.
— И чем же? — Нелли удивленно подняла брови. — У девочки есть голос, ты хотя бы занимаешься с ней сольфеджио?
— На фига ей сольфеджио! — начал заводиться Жоржик, этот разговор происходил уже не в первый раз и неизменно приводил его в раздражение. — Тебе дало что-нибудь сольфеджио? Мария Каллос рождается раз в сто лет, а певичек — как грязи. И у меня нет денег, чтобы раскручивать ее на эстраде.
