Будешь делать то, что должен,
И не спрашивать, что дальше… —
пропел в голове глумливый, чуть гнусавый голос. «Что там за чуваки пели эту песню? — рассеянно подумал Максим. — Надо будет потом найти… Если, конечно, жив останусь».
— В третий, и последний раз я спрашиваю тебя, человек, — берешь ли ты эту женщину?
— Да! — крикнул Максим что было силы. Голос его прозвучал как гром, и своды многократно отразили его звучным эхом. — Да, беру, на горе и на радость!
Казалось, стены дрогнули от его голоса. Максим даже сам испугался.
Он вытащил из кармана заветное кольцо, и синий камень сверкнул в полумраке, рассыпая разноцветные искры. Не уронить бы только… Торопясь, Максим неловко надел кольцо на тоненький дрожащий палец — и почувствовал, как ее рука вновь становится живой и теплой. Теперь перед ним снова стояла Верочка, а не бестелесная тень. Лицо порозовело, и глаза блестели под серой, пыльного цвета кисеей таким нестерпимо радостным сиянием! Кажется, никогда еще Верочка не была для него такой красивой и желанной. Да будь что будет, хоть миг, да мой! Он откинул легкую ткань, закрывающую любимое лицо, обнял Верочку и прижался к ее губам торопливым и жадным поцелуем.
Потом, кажется, был страшный грохот и ощущение земли, качающейся и дрожащей под ногами. Серые тени вокруг заколебались, словно дым под ветром, и Максиму показалось, что он слышит их безмолвные крики. Откуда-то сверху посыпались камни. Еще немного — и здание рухнет, похоронив их под собой.
Последнее, что он увидел, — как проваливается купол над головой и в серый сумрак врывается ослепительный солнечный свет…
Максим проснулся оттого, что солнце светило прямо в глаза. Шторы, что ли, вчера задернуть забыл? Он чуть повернул голову — и увидел длинные каштановые волосы на подушке.
Верочка! Неужели? Он откинул одеяло и рывком сел на постели. Да, вот она, спит рядом, подложив ладошку под щеку, чему-то еще улыбается во сне… Максим слегка прикоснулся к теплому плечу, как будто хотел убедиться, что она и впрямь здесь — живая и настоящая.
— Ммм… С добрым утром, мой хороший! — Верочка чуть потянулась под одеялом и открыла глаза. — А сколько времени уже?
— Не знаю.
Максим и в самом деле не знал — сколько сейчас времени, какое число, месяц, год… Какая реальность окружала его, в конце концов! Знал только одно — ему здесь очень нравилось.
— Рассеянный ты мой! — Она поцеловала его, теплые руки обвили его шею.
Максим сгреб ее в охапку и почувствовал, как слезы текут по щекам.
— Ну погоди, погоди! — Верочка чуть отстранилась, откинула волосы со лба. Она посмотрела на правую руку — и тонкие брови удивленно поднялись.
— Ты что?
— Да вот… — Она все поворачивала руку так и эдак. — Я тоже рассеянная! Кольцо снять забыла, так и спала в нем, оказывается. А думала — потеряла… Еще там, на даче. Знаешь, так расстроилась!
— Да ладно тебе! Забыла — и забыла.
Максим еще крепче прижал ее к себе, и Верочка покорно затихла в кольце его рук, положив голову на плечо. Век бы лежать вот так и не шевелиться, чувствовать нежную кожу и волосы, что слегка щекочут шею, слушать, как бьется ее сердце…
— Ой, мне такое снилось! — сонно протянула Верочка. — Хочешь — расскажу потом?
— Ага. Расскажешь.
