И еще приходит на ум одно мудрое изречение: «Чтобы вырастить одного доброго человека, нужны усилия целой деревни!». В рассказах Маши заметны «усилия деревни», которая ее «растила». Видно, сколько бесценной помощи она получила от многих людей — близких и не очень, бабушек и дедушек, друзей, родных, просто знакомых, учителей, биологов, влюбленных в свою профессию, лесников, сторожей и рабочих леса. Сознавая силу человека, я хочу низко поклониться всем людям, которые дарят эту силу.
Добавлю еще: хорошо жить так, чтобы было что вспомнить! Желаю этого всем, а особенно юным читателям. И не забудьте потом написать воспоминания — для себя, своих родителей, детей и внуков.
Ю. Б. Гиппенрейтер
Мне повезло. С раннего возраста я знала, кем хочу быть и что хочу делать в жизни. Во втором классе нам задали на дом написать сочинение «Кем я хочу быть». Я написала, что хочу быть зоологом, жить в лесу в избушке с дикими зверями и изучать их поведение. На обложку сочинения я наклеила большого полосатого тигра. Мне поставили пятерку.
С годами эта идея росла и крепла, и судьба заносила меня в неведомые края и ставила в трудные, невероятные и иногда смешные ситуации, с которыми надо было справляться. Со стороны могло казаться, что носит меня по жизненному океану, как кораблик без паруса. Но сейчас, глядя назад на свою жизнь, я вижу ту силу, которая всегда подталкивала и вела меня. Не важно, как она называлась — рука Бога, мое высшее «Я» или ангел-хранитель, но она была. Все жизненные ситуации и люди, с которыми я сталкивалась, всегда имели свою задачу: преподать мне урок и научить чему-нибудь, раскрыть и реализовать мои способности или вернуть меня «на путь истинный», если я от него отклонялась.
Закончив школу, я почувствовала необыкновенную свободу. Теперь я смогу наконец осуществить свою мечту — уехать из Москвы куда-нибудь далеко и жить в лесу в избушке.
Еще я сказала себе и всем, что никогда больше не сяду за учебники. С меня хватило школы.
Весной, еще до окончания учебного года, по совету одного знакомого я написала письмо в Баргузинский заповедник на Байкале. В письме рассказала немножко о себе: что я только что закончила школу и хочу приехать в заповедник. Не найдется ли для меня какая-нибудь работа? Согласна на любую. В конце мая я, к великой радости, получила ответ (видимо, сработала фамилия — фотоочерки отца о природе печатались во многих изданиях и были хорошо известны). В письме говорилось, что есть ставки пожарного сторожа и лесника-радиста, и что нужно привезти с собой только самое необходимое. Я попросила у родителей денег на билет в одну сторону, сказав, что на обратную дорогу сама заработаю, собрала рюкзак и отправилась в путь — мой первый дальний самостоятельный путь.
Добираться до заповедника нужно было на трех самолетах — на большом до Иркутска, на среднем — до Улан-Удэ и дальше на небольшом самолете — до заповедного поселка Давша. В Улан-Удэ билетов не оказалось. Город выглядел пустынным и каким-то вымершим, по улицам ветер гонял пыль и мусор. Остановиться мне было негде. Я пошла в аэропорт и попросилась на самолет без билета. Молодые бортпроводники — парень и девушка, усадили меня в своем закутке на пол на рюкзаке и сказали сидеть тихо. Так в начале июня я попала в заповедник. Мне было семнадцать лет.
В поселке меня поселили в комнате для гостей и дали несколько дней на привыкание и осмотр окрестностей. Давша состояла из пары десятков домиков, в которых жили научные сотрудники и местные жители. Дорог ни туда, ни оттуда не было. С одной стороны поселок окружен озером, с остальных — горами. Сообщение было возможным только по воде или по воздуху.
Через несколько дней меня вызвал к себе старший лесничий и сказал, что может предложить мне два рабочих варианта. Он указал на высокую гору над поселком и сказал:
— Видишь вон ту гору, а на ней пожарную вышку? Так вот, там под вышкой стоит палатка, в которой можно жить. Нужно каждый день лазить на вышку и обозревать окрестности, нет ли где лесного пожара. До недавнего времени в палатке жил парень, который оттуда сбежал, так как в его отсутствие пришел медведь, порвал палатку, разбросал вещи, расплющил все его консервы и сожрал сгущенку. Парень отказывается идти обратно. Второй вариант — в семнадцати километрах отсюда на берегу озера есть кордон «Северный». Там нужен лесник-радист.
