Нижнеангарск, из которого я должен был вылетать в Иркутск, расположен на берегу Байкала. В таком посёлке практически любой житель – рыбак. Я вооружился бутылкой спирта и постучался в первый попавшийся дом. Из дома вышел хозяин, между нами произошёл разговор примерно такого содержания.
Я – Хозяин, продай омуля.
Хозяин – А ты знаешь, что я инспектор рыбнадзора?
Я – И что?
Хозяин – А то, что я власть!
Я – Чё, у власти нет омуля?
Хозяин – Нет!
Я – А стакан у власти есть? У меня бутылка спирта, пойдём в лесок, раскатаем пузырь.
Хозяин – Не пойду, у меня дом есть, заходи.
Зашли. Хозяйка, видя гостя, ныряет в подпол, как я понял, за закусью, чувствуется выучка. На свет божий появляется огромное блюдо, на котором гора омуля. Да какого! Не омуль – байкальский кит! Понятно, одной бутылкой дело не обошлось, его жена-сибирячка от нас не отстаёт. Хозяин выставляет, так сказать, в ответ. Под конец застолья, обсудив положение в стране и мире, а также то, что с приходом стройки ушла рыба, хозяин вспомнил про омуль: «Ну что, брат, омуль нужен?». Я кивнул. «Машка, дай брату омуля!» Хозяйка щедро насыпала мне с полрюкзака. Правду говорят: «Когда бог наказывает человека, он лишает его разума». Взяв рюкзак и поблагодарив хозяина и хозяйку, я достал бумажник. Повернувшись, я увидел глаза хозяина дома. Впервые в жизни я понял: взглядом можно убить. Явно сдерживаясь из последних сил, он прохрипел: «Я тебя в дом пустил, братом назвал! А ты мне, сволочь, деньги суёшь! Уходи!» Пришлось мне доставать из портфеля бутылку коньяка, которую припас для приятелей в Ленинграде. Заночевал я, естественно, в доме у нового «брата».
Бюро добрых услуг (кооператив «Милости просим»)
Один из лидеров перестройки, то ли Ельцин, то ли Горбачёв, сказал: «Разрешено всё, что не запрещено».
В сущности, ничего нового он не сказал, так как это один из постулатов римского права. Но, согласитесь, в Советском Союзе времён начала перестройки, да и раньше, о существовании римского права знали лишь высоколобые интеллигентишки. Народ, инициативная его часть, не стал вдаваться в анализ сказанного, а стал открывать кооперативы. Один из первых кооперативных ресторанов открылся на Среднеохтинском проспекте. Он сразу стал популярным. Это была, так сказать, первая ласточка. Как сказал Мао Цзэдун: «Пусть цветут сто цветов». Он, понятно, имел в виду нечто другое. Тем не менее как грибы после дождя стали появляться всевозможные бизнесы. К примеру, автомастерские, работавшие 24 часа. На трассах появились частные гостиницы, кафе. Водитель большегрузного автомобиля мог теперь за сравнительно небольшие деньги пообедать и отдохнуть. Появились услуги, и весьма оригинальные. Один владелец ресторана предлагал своим посетителям весьма востребованную услугу. Он за весьма скромную плату развозил подвыпивших клиентов на их же машинах по домам. Согласитесь, подобная услуга в России пользовалась повышенным спросом. Об одном таком оригинальном кооперативе я и хочу рассказать.
Мой друг претворил в жизнь свою давнишнюю мечту – купил «жигули». Машинку не новую, но в приличном состоянии. Похвастав машиной среди ленинградских друзей, он решил продолжить «презентацию» в Москве. Водитель он был неопытный, поэтому попросил меня составить ему компанию в поездке. Я согласился. Выехали мы поздно. Была зима, но мороза не было, что-то около ноля градусов, шёл снежок, который моментально превращался в кашу. Такая дорога очень опасна, так как вождение требует определённой подготовки, а главное – крепких нервов. В любую минуту машина может сорваться в занос. На удивление, мой друг справлялся со сложной и незнакомой ситуацией. Прав был мой инструктор вождения, говоривший: «Или человек садится и едет, или пусть не тратит время. Или он чувствует машину, или нет. Научить чувствовать машину нельзя». Мы уже прошли большую часть пути. До Твери, где мы решили заночевать, оставалось чуть более ста километров. Я решил вести машину. Миша – так звали моего друга – устал, а впереди был сложный участок дороги. Крутой поворот, к тому же совершенно открытый, то есть не прикрытый лесом. Да и ночь наступила, дорога подмёрзла, и местами стали появляться участки гололёда. Случилось именно то, чего я опасался. На одном повороте машина пошла в занос.
