- На беду им – во славу мне! – повторила девчонка, вскакивая на ноги и держась за закованное в броню плечо рыцаря – На беду им – во славу мне!
- На беду им – во славу тебе! – поспешно произнес и Завварон Адский, заметивший, как задумчиво скользнули по нему разноцветные глаза будущей богини…
Вскоре позади тлетворного Пожирателя на земле забилось нечто исполинское и ужасное, ничем больше не напоминающее грациозного змея шактира. Насквозь больная и изуродованная тварь уже не шипела, а рычала, ее защитные панцири трансформировались в огромные багровые опухоли, дрожащие всей поверхностью от переполняющей их гнилостной жидкости. Попади стрела – и опухоль лопнет как надутый гнойник, разметывая во все стороны липкую заразную жижу. Из множества тонких дыхалец идущих по всему телу исходил едкий пар несущий болезнь и слабость. Плоская голова в бесновании билась о землю, заплывшие слепые глаза таращились в пустоту.
- Долго я его под контролем не удержу! – предупредил Завва, с опаской вскакивая на шею ужасного чешуйчатого скакуна.
- Сделай все возможное – усмехнулся Некроз, который вновь стоял на макушке Пожирателя, равно как и его конь, на чьем крупе восседала гордо подбоченившаяся Инва, любующаяся делом рук своих.
- Зарази их всех, мой верный воин Завварон Адский! – зазвенела голоском будущая богиня, вскидывая руку в прощальном напутствии – Ворвись в самую гущу врагов и сокруши их! Положи жизнь свою ради меня! На беду им – во славу мне!
- На беду им – во славу тебе! – прогрохотал рыцарь.
- На беду им – во славу тебе! – послушно повторил Завва и приглушенно пробормотал – Некр, чтоб тебе! Ты и богине мозги забил своими бреднями!
- Скачи же во весь опор! Враг уже близко! – прорычал Некроз и, круто развернувшись, пошел к каменной башне, по пути раздавив ползущего куда-то мохнатого оранжевого ужа.
Пожиратель так же пришел в движение. Тяжело ступая корнями, он поволочил многотонную тушу в лесные дебри, неся на себе башню приютившую будущую богиню. Из окна башни по-прежнему валил густой болезнетворный дым, разносясь по Темному Краю. Он успел достичь многих местных обитателей, наполнив их тела уродствами, а разум кровожадной яростью. Древний лес наполнился звуками ожесточенных беспощадных схваток. Кошмарный пень шагал вперед, в то время как за ним все пространство превращалось в безумное поле боя.
- Куда вы идете? – успел спросить маг Завва, вцепившийся в ставшую мягкой и слизистой чешую шактира – Она спросит. Сам знаешь.
- Гвиневра любопытна. На то она и женщина – прогрохотал рыцарь – Скажи ей так – мы идем к Соцветию Кошмара!
- Понял! - крикнул в ответ игрок и его ладони засветились, посылая в тело изменившегося змея жесткий приказ.
Трясущееся создание ударило хвостом по дереву, извернулось всем телом и рванулось вперед, словно живая торпеда, несясь навстречу приближающемуся врагу.
Замедлить противника любой ценой!
Дать еще не вошедшей в силу девчонке спастись!
На беду им – во славу Инвы Ужасающей!
- Соцветие Кошмара – покачал головой всадник оседлавший чешуйчатый апокалипсис с именем Шактир Гнойный – Нашли же куда сунуться. Хотя может и правильно… кто такое сможет предугадать? Это же самоубийство…
Они не боялись называть место назначения, ибо вслух произносились лишь кодовые обозначения. На картах не найти такого места как Соцветие Кошмара. Это название придумано в клане Золотых Храмовников. Только особо приближенные знают, что эти кодом обозначено место на севере леса Темный Край, там, где земля покрыта каменными гребнями торчащими между деревьями причудливым узором. А в самом центре этой местности находилось очень старое поселение лесных великанов, уродливых и вечно голодных монстров. И вот поблизости от того места и остановится Пожиратель в следующий раз, там и спрячет он в землю корни, там и застынет под прикрытием древних деревьев. Там и станет жить веселая и злая девочка Инвазия Ужасающая, растущая не по дням, а по часам…
Поднимаясь на услужливом корне к окну башни, Инва взглянула вниз, на макушку Пожирателя. Она смотрела туда, где на дне одной из глубоких трещин, внутри тела темного пня притаился исковерканный болезнью громадный бурый слизень, курящийся едким кислотным дымом и оставляющий повсюду густую слизь медленно разъедающую древесину. Над пнем поднимался слабый буроватый дым.
