— Понял. Ищем интрижку?
— Ее.
Дымин вздохнул.
— Ладно, еще что-нибудь?
— Пока нет.
Отключившись, Смирнов нашел в Интернете роман Майринка и скачал его себе на компьютер. Если это самое известное произведение о Големе, оно не могло пройти мимо убийцы. Заодно следователь загрузил каббалу — он понимал, что вникать в это учение некогда, но надеялся отыскать там какие-нибудь упоминания о ритуале создания глиняного человека.
До пяти было еще много времени, и Смирнов открыл файл с романом.
Когда уже пора было ехать на встречу с Викандровым, следователь едва сумел оторваться от произведения Майринка. Готическое очарование мистического романа захватило его. Он представлял себе пейзажи старой Праги, ее темные улочки и мрачные чердаки.
Следователь сел в старенький «мицубиси» и поехал в университет. Продемонстрировав на проходной удостоверение, выяснил, как пройти на кафедру. Но найти дорогу оказалось не так-то просто: пришлось раза три спрашивать студентов, потому что здание представляло собой настоящий лабиринт коридоров, переходов и лестниц. Наконец Смирнов постучал в дверь с табличкой, на которой была написана фамилия профессора.
— Да-да, — раздался в ответ хорошо поставленный мужской голос.
Открыв дверь, следователь увидел полного мужчину в песочного цвета костюме и темно-синем галстуке. Он был лыс, на носу сидели очки в черной пластмассовой оправе.
— Старший лейтенант Смирнов, — представился полицейский, продемонстрировав удостоверение.
— Садитесь. — Профессор указал на стул перед своим столом. — Что конкретно вас интересует? Ваш коллега сказал, вам требуется консультация, но я не очень понял, какая именно.
Смирнов объяснил, что расследует убийство, в котором фигурируют красная глина и записка со знаком «тав» — явные отсылки к легенде о Големе.
— Я, конечно, покопался в Интернете, — пояснил полицейский, — но это не то же самое, что послушать знающего человека. Так что, Максим Юрьевич, надежда на вас.
— Не преувеличивайте! — усмехнулся Викандров. — В наше время и профессор может кое-что почерпнуть из Интернета.
— Правда? — искренне удивился Смирнов.
— Ну конечно. А почему нет? Информации много, и, чтобы ее найти, никуда ходить не нужно. По-моему, очень удобно. Лично я Сетью пользуюсь регулярно.
— Понимаю вас, — кивнул следователь. — Нам вот тоже приходится.
— Итак, сама легенда вам, как я понимаю, известна, — продолжил профессор, возвращаясь к главной теме. — Нужны детали?
— Скорее я бы послушал ваше личное мнение. Так сказать, точку зрения исследователя. Что все это может значить? Горло убитого было забито красной глиной, в рот засунута бумажка со знаком «тав». Труп нашли в холодильнике. Вряд ли это важно, но я рассказываю это для полноты картины.
— Господи, что за ужас! — покачал головой Викандров. — Знаете, не так-то легко с ходу что-то сообразить. Дайте поразмыслить. — Он открыл ящик стола и достал пачку «Далласа». — Курите, если хотите.
— Спасибо, я бросил.
— Похвально. Давно?
— Три месяца как.
— Держитесь нормально?
Смирнов пожал плечами:
— Когда как.
Викандров неопределенно хмыкнул и закурил. Он затянулся раза три, глядя в стол, потом засопел и поднял глаза на следователя.
— Значит, так. Что можно предположить… Человек, вернее, убийца полагает, что кто-то является Големом. Чтобы его уничтожить, он кладет ему в рот записку с последней буквой еврейского алфавита — как и положено, если верить легенде. Красная глина должна, очевидно, означать, что погибший был Големом. Значит, прежде всего следует выяснить, чем руководствовался преступник.
— Что вы имеете в виду? — спросил Смирнов, потому что Викандров замолчал, сосредоточенно стряхивая пепел в керамическое блюдце.
— Считал ли убийца, что его жертва — настоящий глиняный истукан — и в таком случае вы имеете дело с сумасшедшим, — или же он вкладывал в глину и записку символическое значение? Если верно последнее, то преступник мог приписывать убитому такие черты, как черствость, бесчеловечность, бездушие. Хотел ли он наказать его именно за это или это была личная месть — тоже вопрос, на который нужно найти ответ. Впрочем, я уверен, что вскоре он сам вам все объяснит.
