Он знал: в нескольких часах пути отсюда, в Страсбурге, живет папский инквизитор, чьи особые полномочия распространяются на всю Германию... Один костер Диффенбах видел сам: сжигали трех человек, обвиненных в том, что они принадлежали к секте люцифериан. Старик, привязанный к столбу, обложенный хворостом, кричал, что пламя будет золотой колесницей, она вознесет их на небо... Когда хворост подожгли и сжигаемые закричали от боли, Диффенбах поспешил выбраться из толпы, не мог вынести этого зрелища...
- Я надеюсь, что святая инквизиция не сочтет меня преступившим закон божий, - вслух выговорил Диффенбах. - Я никогда не уклонялся от исповеди и святого причастия...
- Дорогой Диффенбах, надеюсь, вы не думаете, что я послан к вам инквизицией! Это было бы ужасно. Для вашего успокоения могу сказать одно: историкам удалось выявить имена всех сожженных на кострах, и вашего имени в составленном списке нет.
- Слава богу, если так...
Диффенбах распахнул дверцы дубового шкафа, достал кувшин с вином, хлеб и початый круг сыра.
- Спасибо, я не могу ни есть, ни пить,- Раумер прижал ладони к груди.-Условия эксперимента... Тем более что вино может оказаться для меня слишком крепким, я могу что-то забыть, перепутать...
Диффенбах поставил на стол две глиняные кружки, налил обе дополна. Сказал:
- Да не оставит нас милость божья!-и осушил свою кружку.
Раумер шумно вздохнул:
- Ну что ж, рискну один глоток... За нашу общую удачу, Диффенбах!-Отхлебнул, отставил кружку.А теперь-к делу! Я вижу перья, чернильницу, доставайте большой лист бумаги, да не один... Я надеюсь, у вас есть бумага?.. Итак, записывайте!
Более трех часов Раумер говорил подробно, стараясь быть понятым, о химическом составе воздуха и о воздействии кислорода на металлы, о секрете производства жаростойкого стекла и оптических линз, о принципах устройства зрительной трубы, лейденской банки и барометра. Диффенбах переспрашивал, недоумевал, но все подробно записывал плохо очиненным гусиным пером. Раумер похлопывал его по плечу:
- У вас будет время все это проверить на опыте, - и рассказывал о простейших опытах, которыми можно обосновать все перечисленные открытия.
- Теперь расскажите, как вы получаете золото!взволнованно попросил Диффенбах.
- Получать золото искусственным путем не умеем. Могу вас уверить, что и ваши попытки ни к чему не приведут.
- Но я уже добился!-вскричал Диффенбах.-Я могу создать тончайшую пленку золота на медной монете... Из ртути!
- У вас, очевидно, получается медная амальгама...
- Что?
- Ну, иначе говоря, сплав меди и ртути.. Бросьте это дело!
- Но герцог ждет от меня золота!
- А вы поднесите ему .первую в мире зрительную трубу. Он утешится.
- Ах, вы не знаете нашего герцога...
Они замолчали. И в наступившей тишине внезапно расслышали шорох за дверью.
- Кто-то нас подслушивает,-побледнев, тихо произнес Раумер.
Тут уже явственно послышались чьи-то удаляющиеся шаги-вниз по лестнице.
- Если этот человек вернется... или другой, все равно... ни в коем случае не отпирайте дверь, Диффенбах... Мне осталось четверть часа, не больше... И еще, последнее, хотел бы вам сказать. Ваши-теперь уже ваши!-открытия не держите в очень уж большой тайне. О них должен узнать ученый мир. И в Вене, и в Праге, и в Гейдедьберге, и в Париже... Наука должна получить мощный толчок! Все свои записи вам надо передать какой-нибудь академии...
Они стояли у окна и ждали, когда часы на ратуше пробьют десять. Дождь кончился, за окном было тихо.
- Пахнет мокрой листвой,-сказал Раумер.-Удивительно, что в четырнадцатом веке точно так же, как и в двадцать первом... Впрочем, ничего удивительного.
Так и должно быть...
Пробило десять.
- Дорогой Диффенбах, мне остается с вами попрощаться.
Они обнялись. Раумер отошел, сел прямо на пол, обхватил руками колени и закрыл глаза.
Диффенбах дрожащей рукой взял кувшин, налил себе в кружку еще вина. Выпил, поставил кружку на стол и оглянулся.
Раумер исчез. Словно его и не было.
А записи лежали на столе. Диффенбах принялся их перечитывать, вдумываясь в каждое слово. И в это время на лестнице снова послышались шаги-на этот раз твердые, уверенные.
