- Эгвейн, - произнёс Ранд, его голос эхом отразился от стен залы. Он кивнул ей, словно в знак уважения. - Вижу, ты добилась своего. Палантин Амерлин тебе к лицу.
В свете того, что ей не так давно приходилось о нём слышать, его спокойствие было для неё неожиданным. Возможно, это было обречённостью решившего сдаться преступника.
Неужели она так о нём и думает? Как о преступнике? Он совершал поступки, без сомнения, кажущиеся преступными: он разрушал, он завоевывал. Последний раз она была рядом с ним, когда они путешествовали по Айильской Пустыне. В то время в нём появилась некая твёрдость, и она по-прежнему видела в нём эту черту. Однако теперь появилось что-то ещё. Нечто большее.
- Что с тобой произошло? - спросила она, подавшись вперёд с Престола Амерлин.
- Я был сломан, - произнёс Ранд, держа руки за спиной. - А затем, что поразительно, был выкован заново. Мне кажется, он почти заполучил меня, Эгвейн. Именно Кадсуане открыла мне глаза на то, что это нужно исправить, хотя у неё это вышло случайно. Тем не менее, полагаю, мне следует пересмотреть своё решение об её изгнании.
Он говорил иначе. Была в его словах некая церемонность, которой она не знала прежде в Ранде. У другого человека она бы предположила хорошее образование и просвещённость. Но у Ранда не было ни того, ни другого. Неужели его наставники столь быстро добились успеха?
- Для чего ты явился к Престолу Амерлин? - спросила она. - Желаешь ли ты просить о чём-либо или явился, чтобы предать себя в руки Белой Башни?
Он изучал её, по-прежнему держа руки за спиной. За его спиной одна за другой в Зал тихо вошли тринадцать Айз Седай. Их окружало сияние саидар - они удерживали его щит.
Казалось, Ранда это нисколько не волновало. Он изучал помещение, разглядывал Восседающих. Его взгляд задержался на скамье Красных. Два места там пустовали. Певара и Джавиндра всё ещё не вернулись со своей тайной миссии. Лишь Барасин, недавно избранная вместо Духары, была на месте. К её чести она спокойно встретила взгляд Ранда.
- Прежде я ненавидел тебя, - сказал Ранд, вновь повернувшись к Эгвейн. - В последние месяцы меня переполняло много чувств. Кажется, с того самого момента, как Морейн явилась в Двуречье, я старался избегать сетей Айз Седай. И всё же, я позволил опутать себя другим, невидимым сетям, но более опасным.
- Мне пришло в голову, что я перестарался. Меня волновало, что, послушайся я тебя, ты попыталась бы управлять мной. Мной двигало не стремление к независимости, а страх стать бесполезным. Я боялся, что всё, что я сделаю, будет совершено тобой, а не мной, - он помедлил. - Я хотел найти кучу спин, на которые я мог бы удобно взвалить вину за свои преступления.
Эгвейн нахмурилась. Возрождённый Дракон явился в Башню, чтобы поупражняться в пустой философии? Может, он уже безумен?
- Ранд, - сказала Эгвейн, стараясь смягчить тон, - я собираюсь попросить кое-кого из сестёр побеседовать с тобой, чтобы решить, всё ли с тобой… в порядке. Пожалуйста, постарайся понять.
Как только они узнают побольше о его состоянии, они смогут решить, что с ним делать. Возрождённому Дракону была необходима свобода, чтобы поступать так, как гласили Пророчества. Однако можно ли позволить ему разгуливать просто так сейчас, когда он в их руках?
Ранд улыбнулся.
- О, я понимаю, Эгвейн. И, к сожалению, вынужден тебе отказать. Слишком много дел требуют моего участия. По моей вине голодают люди, другие живут в постоянном страхе перед тем, что я совершил. Один хороший друг скачет навстречу смерти совсем без поддержки. И так осталось слишком мало времени исполнить всё, что я должен.
- Ранд, - произнесла Эгвейн, - мы должны быть уверены.
Он кивнул, будто понимая.
- Это - часть, о которой я сожалею. Я не хотел являться в средоточие твоей власти, которую тебе так ловко удалось приобрести, и отказываться выполнять твои требования. Но ничего не поделаешь. Ты должна знать мои планы, чтобы суметь подготовиться.
- В прошлый раз, когда я попытался запечатать Отверстие, я вынужден был делать это без помощи женщин. Это - одна из причин неудачи, хотя, возможно, отказав мне в поддержке, они проявили мудрость. Что ж, вина обоюдная, но второй раз я не намерен совершить ту же ошибку. Я считаю, что
