Неподалеку через торчащие пучки травы прокрались две мелкие бродячие кошки. Их глаза блеснули в отражённом свете факела постового. Заметив Гавина, кошки припали к земле и какое-то мгновение размышляли, стоит на него нападать или нет. Над головой пролетела невидимая сова. Опустившееся на землю одинокое перо было единственным доказательством её полёта. Ночью жизнь представляется легче.
Некоторые так и живут всю жизнь, предпочитая открытым светлым окнам покрывало темноты, поскольку они уверили себя, что весь мир погряз в тенях.
Уже наступило лето, но, несмотря на дневную жару, ночью было удивительно холодно. Он поёжился под налетевшим ветерком. После гибели невезучей Белой сестры убийства прекратились. Когда же убийца нанесёт очередной удар? В этот самый момент он или она может красться по коридорам Башни в поисках одиноких Айз Седай, словно эти кошки, рыщущие в поисках мышей.
Эгвейн прогнала его от своего порога, но это вовсе не означало, что он не может продолжать её охранять. Какой толк в таких вот прогулках по окрестностям? Ему следует быть внутри, где можно сделать что-то полезное. Поэтому Гавин направился к одному из входов для прислуги.
Внутренний холл с низким потолком был чистым и, как и остальная Башня, хорошо освещённым, хотя пол вместо покрытой глазурью плитки был выложен невзрачными серыми плитами. Справа из открытой двери, ведущей в комнату, доносились весёлый смех и говор. Сменившиеся с поста гвардейцы Башни веселились с товарищами. Гавин едва удостоил их взгляда, но внезапно остановился как вкопанный.
Он снова оглядел комнату и узнал несколько человек.
- Мазон? Киларк? Занг? А вы что тут делаете?
Все трое посмотрели на него сначала встревожено, затем огорчённо. Оказалось, что здесь среди сменившихся гвардейцев проводили время за игрой в кости и смоля трубки около дюжины Отроков. Они вскочили на ноги и отдали ему честь, хотя он больше не был их командиром. Но, похоже, они это ещё не до конца поняли.
Киларк, бывший у них заводилой, подскочил к Гавину. Он был худым, светлым шатеном с длинными волосами и толстыми пальцами на руках.
- Милорд, - обратился он к Гавину, - ничего серьёзного. Просто развлекаемся.
- Ты же знаешь, Киларк, - ответил Гавин, - Стражи не одобряют подобное поведение. Если узнают, что вы ночью играли в кости, вы никогда не сумеете убедить Айз Седай вас выбрать.
Киларк поморщился.
- Верно, милорд.
В его гримасе было что-то, что заставило Гавина спросить:
- Что такое? Давай, парень, выкладывай.
- Что ж, милорд, - начал Киларк, - дело в том, что некоторые из нас сомневаются, хотят ли они становиться Стражами. Вы же знаете, не все пришли сюда именно за этим. Некоторые, вроде вас, хотели учиться у лучших. А что касается остальных… ну, всё изменилось.
- Что именно? - уточнил Гавин.
- Да глупости, милорд, - ответил тот, глядя под ноги. - Вы, конечно, правы. Утром учебный бой. Но, всё же, мы уже видели войну. Мы стали солдатами. Быть Стражем - мечта, но некоторые из нас не понимают, во что мы превратились. Понимаете?
Гавин медленно кивнул.
- Когда я только появился в Башне, - продолжил Киларк, - единственным моим желанием было стать Стражем. А теперь, я не знаю, хочу ли я посвятить свою жизнь защите одной единственной женщины, странствующей в одиночестве по деревням.
- Можешь стать Стражем какой-нибудь Коричневой или Белой Сестры, - сказал Гавин, - и остаться в Башне.
Киларк нахмурился.
- При всём уважении, милорд, но думаю, лучше от этого не станет. Стражи… они не похожи на остальных людей.
- Уж это точно, - согласился Гавин, покосившись на потолок, туда, где находились покои Эгвейн. Нет, он не станет приближаться к её двери. Усилием воли он заставил себя отвести взгляд и сосредоточился на Киларке. - В том, чтобы выбрать иной путь, нет ничего зазорного.
- Другие считают, что есть.
- Другие ошибаются, - ответил Гавин. - Собери всех, кто хочет остаться с Отроками, и явись завтра утром на доклад к капитану Чубейну. Я с ним переговорю. Готов спорить, он сможет использовать вас как часть Гвардии Башни. Во время атаки Шончан он потерял много людей.
