На фоне таких вот событий, подробности о которых я, возможно, ещё узнаю, уверен, будет не слишком удивительно, что вернувшийся после полугодового отсутствия наследник поведёт себя… скажем так, высокомерно и отчуждённо. Тем более, в республику сбежал от семейного разлада гордый, но бедный младший сын большой дворянской семьи, а возвращается уже фактически полноценный барон, верхом на боевой химере и с личным, упакованным в латы по полной программе вассалом. А то, что у меня с собой меньше тридцати золотых монет, так это на моей роже не написано… В общем, момент для возвращения в баронство для меня сейчас едва ли не идеальный, и была всего лишь одна проблема. А именно, нужно было за время пути или научиться, или «вспомнить» о том, как быть благородным. Не просто таскать геральдический плащ, но стать дворянином. А для этого нужно было как можно плотнее взаимодействовать с окружающими людьми, влипать и решать различные ситуации — в общем, делать всё, чтобы получить или восстановить нужный опыт. В том числе, например — пообедать прямо в седле, чем хозяин таверны собрал.
Совершенно незначительная мелочь, вроде, правда? Но Арн ведь во время своего пути из королевств в Лид тоже чем-то должен был питаться, и я как-то сомневаюсь, что он всю дорогу довольствовался сухарями и вяленым мясом. Если разговор зайдёт о чём-то подобном, я должен буду что-то ответить. Понятно, что некоторые подобные моменты могли пройти мимо внимания дворянина или забыться, но не все же скопом! А я о скольких мелочах я пока даже не догадываюсь, страшно представить. Например…
— Маша, во сколько нам обошлось местное гостеприимство? — убедившись, что хозяин постоялого двора скрылся на кухне, поинтересовался я.
— Двадцать девять медных монет, — отчиталась рыцарь, не отрываясь от своей тарелки. Таскание на себе кучи металла в течении целого дня лучше всяких тренажеров сжигало энергию организма и постоянно напрягало мышцы, потому с аппетитом у девушки никогда проблем не было. Кроме того, я так и не отменил усиление обмена веществ организма дочки кузнеца, полгода назад запущенное мной посредством Печати подчинения — это тоже сказывалось на размере порций. Ушибы и ранения при нашей работе совершенно рядовое явление, и если мне помогала нивелировать получаемый ущерб собственная магия Жизни, то повысить стойкость к повреждениям у напарницы можно было только так. По крайней мере, до тех пор, пока я не овладею своей Стихией по-настоящему, а не на уровне «вкачать как можно больше силы в руку/ногу/тело и надеяться, что всё получится само».
— Треть серебряной монеты, — машинально повторил я, успев задуматься совсем о другом. Только через пару секунд информация всё-таки достучалась до моего мозга. — Стоп. Сколько?
— Двадцать девять меди, — повторила вассал.
— Это только за комнату, или…
— За отдельную большую отапливаемую комнату на ночь на втором этаже вместе с двумя тюфяками, двумя одеялами и лампадой — семнадцать монет, — скрупулезно начала на память перечислять Маша. — За ужин с мясом, железными столовыми приборами и тремя блюдами — три меди, за завтрак — три меди, аренда двух мест в конюшне — пять меди, за зерно для лошадей — еще одна монета.
Я, вместо того, чтобы отправить в рот очередной кусок мяса, поднёс его к глазам, чтобы получше рассмотреть. Благо, окна в общем зале присутствовали, и в них попадало достаточно света. Хмм… мясо как мясо, и пахнет всё так же вкусно. А вилка — слишком массивная, немного грубоватая и с едва заметными разводами ржавчины — но чистая и в общем-то удобная.
— Как интересно… — тщательно пережевав «шашлык», я опять-таки не заметил ничего подозрительного: свинина и свинина. — А в таверне в Эрсте тридцатки меди мне, пожалуй, только одному на ужин и хватило бы.
— Там зал алхимлампами освещён, столовые приборы из мельхиора[4] и блюд в ужине минимум пять, — похоже, я не один заинтересовался местным ценообразованием. — И магией неприятные запахи убраны.
И общедоступные тёплые и чистые туалеты внутри с горячей водой, — добавил про себя я. И персонала раза в три больше, даром, что из рабов — кормить-одевать их тоже надо. Как-то сомневаюсь, что тут заморачиваются хотя бы условно-белыми передниками: вон, владелец бизнеса рассекает в обычной, пусть и относительно чистой одежде.
