Кстати, вовремя Македон оторвал наши руки от горла первой колонны врага. Если бы мы задержались, то третья колонна проявила бы к нашей баталии неподдельный интерес. А чем вы это тут занимаетесь? Нас пригласить не желаете? И был бы нам писец. А так мы живы, а северный лис придет к нашей пехоте, расположенной в центре и на правом фланге. Нет, кавалерия верных королю баронов не будет смотреть на уничтожение своих безлошадных. Это их люди. Это их воины. На Арланде ополчение используется в основном на стенах, а на поле боя выводится только от безысходности. Что они могут противопоставить псам войны? Умение, доспехи и оружие, стойкость или тактическую грамотность? Ничего. Вру, могут. Ополчение может предложить размен один к десяти. Может, если найдет в себе мужество спокойно умирать, а не убегать с поля боя. Конные баталии баронов атакуют вражеские пехотные колонны, когда они сцепятся с нашими пехотинцами, а вот тогда придет писец не только нашей пехоте. Придет писец и кавалерии. Герцог только этого и ждет. Вон как ждет. Герцог оставил в тылу последнюю тысячу безлошадных и начал выдвигать пять своих конных баталий, по тысяче латников в каждой, которые и ударят между своими наступающими колоннами. Ударят в лоб, если верные короне бароны примут их вызов. Опять закон цифр. Пять тысяч против двух тысяч. Жандармы герцога ударят в бок нашим баталиям, если они атакуют вражескую пехоту. Тогда вообще потери мятежников будут смешные. Мы все тут ляжем. Кстати, первая колонна мятежников, вру, наемников-клоунов уже утерла кровавые сопли и начала посматривать с нехорошим прищуром в нашу сторону. Приплыли. Македон, ты где? Где твой гений?
– Господа, – начал Горм. – Всех тяжелораненых под охраной легкораненых вместе с госпиталем отправьте в лагерь. Здесь они не нужны.
Понятно, что не нужны. В лагере у них будет хоть какой-нибудь шанс. Там палисад, там пять с половиной тысяч ополченцев.
– Шедар, – сказал Пятый, – все организуй и отправляйся сам.
Правильно. Нечего ему здесь делать. На ногах едва стоит. Шедар кивнул и стал спускаться с холма. Началось шевеление остальных, и вершина возвышенности почти опустела. Остался Горм, я с номерами и охраной, связист, три друга Норм, Торм и Бонар да Мирс с Жереком.
– Пятый, – обратился Горм к номеру, – что думаешь?
Тоже правильно. Сейчас не до церемоний. Горм знает, кто командует вторым отрядом четвертой баталии. Его баталии.
– А что тут думать? – усмехнулся Пятый. – Сейчас будет команда на отступление. Начнут с правого фланга. Он ближе всего к разгрому. Потом центр. Он следующий, а только потом мы получим подобный приказ. Мы – расходный материал, – жестко сказал он. – Такое отношение диктует элементарная тактика боя. Мы должны держать «Веселую компанию» на левом фланге, пока остальные не уйдут. Иначе эта колонна ударит в бок и смешает порядок в центре. Тогда почти все умрут. Мы – мясо. Нас будут убивать наемники, пока остальные не уйдут.
– Ну, насчет убивать, – оскалился Мирс, – это ты загнул. Мои ребятки привыкли работать на земле. Не то что баронские дружинники. Да и обсудить, где лучшие наемники, на северо-востоке или на северо-западе, мне очень хочется, и ребятам моим это придется по душе. Мы выбьем весельчакам зубы.
М-да. К флагу грязной войны резво стремится присоединиться флаг плохой войны.
– Лучшие наемники, – вернул ему улыбку Пятый, – не на Сатуме, а на другом континенте. Влад, – повернулся он ко мне, – я покажу Мирсу и его людям работу настоящих воинов?
– Действуй, – усмехнулся я. – Без доказательств Мирс не поверит. Так?
– Конечно, – рассмеялся наемник. – Кто верит словам? Верят делам.
– Поверишь, – фыркнул Пятый. – Одно условие. Ты их останавливаешь – и только тогда любуешься нашей работой. Станет скучно, так присоединишься.
– Договорились, – согласился Мирс.
– Господа, – влез в интим двух старых головорезов Горм. – Вы чересчур жадные. Остальные тоже будут принимать участие в веселье.
Уже три старых головореза посмотрели друг на друга и начали смеяться.
Кто меня окружает? Даже веселая троица из двух братьев и Бонара согласно кивает. На лицах ухмылки и жажда боя.
