Мальчику показалось, что старик слегка загрустил. Из-за него. И, чтобы изменить разговор, он деловито спросил:
– А что, весь экипаж сошел на берег? Никого, кроме вас, не видно.
Старик усмехнулся:
– Капитан сошел на берег. А экипаж – вот он. – И хлопнул себя по груди. – Мы сейчас к ремонту готовимся, поэтому большой экипаж ни к чему.
Старика звали Альфред Мартинович. Он был родом из латышской рыбачьей деревни и всю жизнь провел в море. Полным именем его редко называли: во все времена и на всех кораблях к нему обращались коротко и уважительно – Мартыныч.
– Зови и ты меня так. Я привык, – сказал он Мальчику на прощанье. – И не забывай, в гости приходи.
Конечно, Мальчик пришел. На следующий же день. На причале, недалеко от трапа, смуглый парень в разноцветных плавках обтесывал длинное бревно. Желтая щепка чиркнула Мальчика по ногам, и он ускорил шаг, чтобы еще не зацепило.
– Стой, пацан! – потребовал парень (а сам все махал топором). – Ты куда?
– Сюда, – Мальчик показал на трап. – На борт.
– Это зачем?
– Надо, – сдержанно сказал Мальчик. Он слегка рассердился. За щепку, ударившую по ногам, и вообще: "Размахивает топором, даже не смотрит. Да еще допрашивает. Кто он такой?"
– Неизвестно еще, надо тебе сюда или нет, – сказал парень и воткнул топор в бревно. – Ты к кому?
– К Мартынычу.
– А по какому делу?
У него был круглый мясистый нос и подозрительные глаза.
– У каждого свое дело, – с досадой сказал Мальчик. – Я ведь тебя не спрашиваю, каким делом здесь ты занимаешься…
– А я могу сказать. Столб ставлю, чтоб электричество на ящик протянуть, а то аккумуляторов не хватает. А вот что тебе нужно?
"Это он баркентину ящиком обзывает", – подумал Мальчик. И не решил еще, что сказать, как парня окликнули:
– Рудик!
Окликнула девушка. Обыкновенная девушка с белой сумочкой. Она этой сумочкой нетерпеливо размахивала.
– Я уже давно готова, а ты…
Рудик повернулся к баркентине и завопил:
– Дед! Кинь из каюты мои манатки, я отчаливаю!
На борту появился Мартыныч. Улыбнулся мальчику, а Рудику бросил сверток с одеждой. Рудик запрыгал, натягивая брюки.
– Тут к тебе какой-то салажонок просится, – ворчливо обратился он к Мартынычу. – Гляди, чтобы он не свинтил чего на судне.
– Вы, Рудольф Петрович, идите… – медленно сказал Мартыныч.
– Чего?
– Идите. Гуляйте. Ничего. Я тут побуду, мне все равно спешить некуда.
– Ах, да… – Рудик чуть смутился. – Я и забыл, что сейчас моя вахта… Ну, ладно, дед, я ненадолго. Потом сочтемся. Гудбай.
– Кто он? – спросил Мальчик у Мартыныча, когда поднялся на палубу.
– Рудольф? Ну как же. Капитан.
– Мартыныч! – жалобно сказал Мальчик. – Вы шутите, да?
– Почему? Я правду говорю. Начальство назначило.
Мальчик вздохнул:
– А я с ним поспорил…
Мартыныч ладонью накрыл его голову, повернул к себе, взъерошил волосы.
– Мальчик… Никогда ничего не бойся… Ну, поспорил. Разве это обязательно плохо?
– Я не боюсь. Просто обидно. Он не похож на капитана. Неужели он командовал баркентиной в морях и океанах?
Старик засмеялся.
– Он не командовал баркентиной. Тот, кто командовал, сейчас на четырехмачтовом барке "Лисянский". О, это настоящий моряк. Если даже ветер голосил в вантах, как тысяча ведьм, он все равно не спускал бом-брамсель. Вот так…
– А этот… Рудик?
– У него дело простое: сдать судно в ремонт, когда в доке место освободится. Видишь, как вышло: он недавно закончил мореходку, назначили его на большой танкер младшим помощником. А танкер этот сейчас в плаванье. Ну вот, ему и велели здесь командовать. Пока нас в док не заберут.
– Ух, ну ясно, – облегченно сказал Мальчик. – Значит, он капитан просто так, пока. Не по правде.
– Ну, значит… По правде здесь надо паруса знать. А он фор-марсель от крюйс-топселя не отличит.
– Ну уж! Как это так? – сказал Мальчик, слегка гордясь своим знанием. – Можно кливер с фок-стакселем спутать или верхний марсель с брамселем. Но как можно спутать с чем – нибудь крюйс-топсель?
– О-о, – удивился Мартыныч. – Я вижу, что ты не просто так. Ты знаешь. Нам будет про что говорить. Не надо стоять на палубе, мы пойдем в каюту. И будем беседовать за кружкой крепкого… ну, не рома, конечно, а чая. Я думаю, это будет хорошо.
