Барабаны в ночи - страница 2
Звонок в дверь.
Анна (испуганно). Это он!
Балике. Задержи его там и подготовь!
Госпожа Балике (стоит в дверях с корзиной белья). У тебя есть что-нибудь для прачечной?
Анна. Да. Нет. Нет, кажется, ничего нет...
Госпожа Балике. Но нынче уже восьмое число.
Анна. Уже восьмое?
Госпожа Балике. Конечно, восьмое.
Анна. А хоть бы и восемнадцатое!
Балике. Что это у вас за болтовня в дверях? Заходи сюда!
Госпожа Балике. Ну, смотри, ты опоздаешь сдать белье. (Уходит).
Балике (садится, сажает Анну на колени). Видишь ли, женщина без мужа дурна, как самый богомерзкий кабак. Ты скучаешь по парню, которого призвали в нашу великую армию, это похвально. Но разве ты знаешь, жив ли он еще? Как бы не так, моя дорогая! Он помер и стал страшилищем, его в пору показывать на ярмарке среди прочих чучел. Он прихорашивался три года, и если бы не был мертвехонек, то выглядел бы сейчас иначе, чем ты думаешь! Но он, между прочим, давно сгнил, и вид у него неважный. У него больше нет носа. Но ты без него скучаешь! Отлично, заведи себе другого! Природа, знаешь ли, требует! Ты будешь резвиться, как зайчик на капустной грядке! Ты ведь здоровехонька, и у тебя недурной аппетит. Вот это будет по-божески, уверяю тебя!
Анна. Но я не могу его забыть! Нет! Уговаривайте, как хотите, но я этого не могу!
Балике. Так выходи за Мурка, он тебе живо поможет.
Анна. Да, я люблю его, и будет время, буду любить еще больше, но сейчас еще не время.
Балике. Ну, он тебя живо уломает, ему только нужны кое-какие права, такие дела лучше всего обделываются в браке. Я не могу тебе все это объяснять, ты еще чересчур молода! (Щекочет ее). Ну как, по рукам?
Анна (с довольным смешком). Да я и не знаю, захочет ли Фридрих.
Балике. Жена, загляни-ка к нам!
Госпожа Балике. Прошу вас сюда, в комнату, будьте любезны, войдите, господин Мурк!
Входит Мурк.
Балике. Привет, Мурк! Вид у вас как у утопленника!
Мурк. Фрейлейн Анна!
Балике. Что это с вами? Да вы дрожите, как заяц! Отчего вы побелели как мел, приятель? Вам не правится вечерняя стрельба?
Пауза.
Ну, Анна, угощай. (Приосанившись, уходит вместе с женой).
Анна. Что с тобой, Фридрих? Ты и в самом деле бледен.
Мурк (подозрительно озираясь). Ему, видно, нужен жених румяный, как яблочко!
Пауза.
Кто-нибудь был тут? (Подходит к Анне). Тут кто-нибудь был? Почему ты вдруг побелела как полотно? Кто здесь был?
Анна. Никого. Никого здесь не было! Да что с тобой стряслось?
Мурк. Зачем тогда вся эта спешка? Не втирайте мне очки. Ну, ладно, Бог с ним! Но в этом кабаке я не желаю праздновать помолвку!
Анна. Да кто говорит про помолвку?
Мурк. Старуха. Свой глаз — алмаз. (Неспокойно ходит по комнате). Ну, а если я согласен?!
Анна. Ты вообще делаешь вид, будто мои родители очень хотят этого! Видит бог, они этого вовсе не хотят! Ни на столечко!
Мурк. Ты, кажется, уже давно отвечаешь сама за себя.
Анна. Я только думаю, что ты слишком легко себе все это представляешь.
Мурк. Ах, вот как? У тебя есть другой!
Анна. Я не сказала ни слова о другом.
Мурк. Но вот он висит на стене, и он тут, и он бродит по дому!
Анна. Это было совсем иначе. Это было такое, чего тебе никогда не понять, потому что это была духовная близость.
Мурк. А у нас с тобой, значит, плотская?
Анна. У нас с тобой вообще ничего нет.
Мурк. Но не теперь! Теперь уже есть кое-что!
Анна. Откуда это тебе известно?
Мурк. Ничего, скоро здесь заговорят совсем по-другому.
Анна. Что ж, надейся.
Мурк. Я ведь сватаюсь!
Анна. Это и есть твое объяснение в любви?
Мурк. Нет, еще успеется.
Анна. Но тут замешана еще и фабрика снарядных ящиков.
Мурк. А ты шельма! Слушай-ка, нынче ночью они опять ничего не почуяли?
Анна. О, Фридрих! Они-то спят как сурки. (Ластится к нему).
Мурк. Мы не спим!
Анна. Плутишка.
Мурк (рывком притягивает ее к себе, но целует холодно). Шельма!
Анна. Тише! Там, в ночи, идет поезд! Ты слышишь? Иногда я боюсь, что войдет он. Меня всю пробирает озноб.
Мурк. Эта мумия? Я беру на себя. Послушай, я тебе твердо говорю: вон его, он нам в этом деле не нужен! Никаких трупов в нашей постели! Я не потерплю никого рядом с собой!
