Я сказал себе: «А что, если все это существует в действительности?! Я смеялся над всеми и считал, что это одна из старых наивных фантазий, но фантазия, которой я пренебрегал, которую я отвергал, воплощается в реальность, существование которой я не могу отрицать, в нечто конкретное, что поражает меня, переворачивает мою душу. Те, кто видел это, не возвратились, они исчезли, их проглотил великан, который не щадит осмеливающихся раскрыть его тайну и проникнуть в его удивительные беспредельные владения. Теперь этому великану захотелось поохотиться за новой жертвой, за еще одним безрассудным искателем приключений, ввязавшимся в непосильное для него дело. Я у него в руках, я уже вижу, как он открывает рот, чтобы проглотить меня, им были очарованы и те, кто отважился на эту авантюру до меня. Это владения дьявола, вырывающего сердца, похитителя детей. Почему никто не смог лишить его этих просторов, над которыми владычествует он один, почему он владеет морем, горами, полями, а мы ощущаем запах серы и нас охватывает ужас, когда мы слышим его имя?.. Мы еще слишком слабы, чтобы бросить ему вызов».
Один из моих товарищей что-то крикнул мне. Его голос показался мне слабым писком комара. Я посмотрел вниз и сделал ему знак, что ничего не слышу. Тогда он, казавшийся с моего места букашкой, стал кричать громче:
— Что ты там видишь?
Я ответил ему прерывающимся голосом:
— Я вижу море.
— А есть там какие-нибудь существа?
— Нет… Здесь никого нет, лишь зеленые просторы, окруженные бескрайним морем, синева которого сливается с синевой неба.
Их поразили мои слова о том, что море такое огромное. Я знал, что все они любят плавать, обожают ослепительно белый морской песок и каждый из них вне себя от радости, когда ему удается поехать летом с отцом или старшими братьями к морю. Мы все рвемся к морю и любим его, а здесь оно прямо передо мною, такое голубое и прозрачное, будто кусок неба, упавший на землю.
Я снова громко закричал:
— Сейчас я вижу большие волны с белыми барашками.
Я ожидал услышать шум или голоса, свидетельствующие, что дети все еще у дерева, ждут, когда я спущусь, однако внизу царила тишина. Дело, видно, в том, что им надоело ожидание, и они разбежались по домам, разнося новость, что дереву досталась еще одна жертва. Что ж, я все равно продолжу восхождение. Как они будут изумлены моей победой! Но я не успел осуществить своего намерения, как вдруг на меня обрушился поток брани, исходившей, казалось, от самых корней дерева.
Я подумал, цепенея от страха: «Настал мой конец, это он, дьявол, вырывающий сердца, явился».
Брань стала громче: «Слазь, собака, слазь, проклятый!» Огромная, черная как смоль туша, очертания которой мне не удалось разглядеть, взбиралась на дерево, направляясь прямо ко мне. Я закрыл глаза в ожидании смерти, представив себя в зубах этого беспощадного зверя. Меня трясло от ужаса, в ушах стоял звон, а сердце почти остановилось… Когда я пришел в себя, то обнаружил, что он сгреб меня в охапку своими сильными ручищами. В ноздри мне бил мерзкий запах его пота. В ушах стоял звон от его крика.
— Осел, тебя надо наказать!
Все случившееся казалось мне кошмарным сном. Я не открывал глаз, чтобы не видеть этого зверя, и горячие слезы струились по моим щекам. Он злобно шипел:
— Скорей приходи в себя, чтобы я мог тебя наказать! Ты на всю жизнь заречешься от своих дьявольских проделок!
Странно, но голос был мне хорошо знаком, я знал все его интонации до малейших нюансов. Когда он сердился, то голос был грубым и резким, но когда он был в хорошем настроении, то голос становился спокойным, нежным и чистым, понижаясь почти до шепота. На этот раз в нем звучал гнев.
Боже мой! Мне не почудилось, это ведь голос моего отца. Перед моими полузакрытыми глазами возник, как призрак в тумане, наш дом… Слава аллаху, мне не грозит опасность. А дьявол, вырывающий сердца, который схватил меня, был плодом моего помутившегося от страха рассудка.
Голос злобно рычал:
— Ты взбирался на «дерево ифритов»?! Я спас тебя в последний момент… Если бы ты залез выше, то пропал бы навеки, меня предупредил горбун, и я тотчас помчался сюда.
