Третье. Константин Кириллович неоднократно намекал мне на некую «Большую Игру», но не говорил ничего определенного. Притом — что активно помогал связями, задания по своим делам давал обычно в те точки земного шарика, где они пересекались с моими деловыми интересами; действовал я крайне активно, как привык… Зарабатывал деньги группе Решетова, но для банкира его уровня — совсем небольшие деньги. Впрочем, особенно я не терзался: мой бизнес был надежен и прибылен. Иногда приходила мысль, что Кришна готовит меня к чему-то… Но я старался об этом не думать. Забыв, где бывает обычно дармовой сыр… Особенно в такой «романтической» профессии, как делание денег.
Вывод: Кришна всеми силами старался представить дело так, что я — крупная или даже центральная фигура в его «Большой Игре». Люди, которые за ним и за мной пристально наблюдали, сопоставляли мою активность в различных точках земного шара с какой-то другой информацией и пришли именно к тому выводу, к какому и стремился подвести их Кришна.
Красиво… Добротно… Хорошо.
В нужный момент они кинулись на меня, как крысы на сыр… Мышеловка захлопнулась. Меня похитили с Кипра, накачали наркотой по самую маковку, сняли, надо думать, бездну бесполезной информации и напрягли массу «яйцеголо-вых» на обработку ее. По идее меня после «прокачки» положено было утопить в Черном море. Чтобы сомнений не возникало. Тут — неувязочка. Что-то у них, видно, не сложилось… Вообще-то бывает. Кто-кто, а я по поводу этой несвязухи сетовать не намерен.
Конечно, обидно сознавать, что тебя отыграли втемную, как последнего живца, как пескаря, выловленного «мутником» и аккуратно, чтобы был живым и резвым, насаженного на «донку» опытным рыболовом… Человеком, который мне был не просто симпатичен, которому я доверял…
«Если радость на всех одна, на всех и беда одна…» Наверное, я остался слишком большим романтиком, чтобы выжить в нашем теперешнем мире… Вернее — чтобы выжить в мире вообще… Хотя… Мы самоуверенны: часто нам только кажется, что время, в которое мы живем, — самое скверное, неприятное, предательское, подлое… Думаю, во все времена этой дряни хватало. С избытком.
Особенно рядом с деньгами или властью. «Боливар не выдержит двоих…»
Только для меня, и сейчас, и всегда, — «если радость на всех одна, на всех и беда одна…», пусть этих «всех» будет двое, трое, четверо… Это уже не так мало. Ради этого стоит жить. И побеждать.
Все это я изложил Лене более связно и менее эмоционально. Она слушала очень внимательно, задумалась, наморщив лоб и покусывая краешек карандаша… И — стала похожа на маленькую девчонку, на школьницу, которой почему-то никак не удается решить заданный пример…
— Ты знаешь, все это очень похоже на правду…
— Еще бы! Наверное, так оно и было.
— Тебе, наверное, горько сейчас?
— Ничего. Переживем. И — коньячком запьем. — С этими словами подхватываю бутылку и делаю три хороших глотка. — А вообще — тошно.
— Не расстраивайся. Со мною такое тоже случалось. Нет, конечно, не такое, но ведь для любого предательства объяснения хотя и находятся, но очень натянутые… Вернее — никаких не находится… Знаешь, когда мне было двенадцать, меня предала лучшая подруга… По крайней мере, я считала ее такой.
Она была постарше на три года — Валя Зайцева; из школы она поступила в ПТУ, лет с тринадцати начала уже блудить с парнями… А жили мы в одном дворе. Даже очень дружили, когда были совсем маленькие… И вот в мае она приглашает меня на день рождения — ей как раз шестнадцать исполнилось… Помню, я еще два дня по магазинам ходила, все не знала, что подарить…
Отмечать решили на даче одного из пацанов — это рядом с Покровском, в двух километрах. Пришла — там уже компания: еще две девчонки и четверо парней, лет уже семнадцати, а может быть, и старше… Вообще-то мне там сразу жутко не понравилось: стали вино пить какое-то дрянное, я не хотела, но фужер все-таки выпила; стали подначивать, обзывать «малолеткой» и «недотрогой»… Потом Валька заговорщицки так позвала меня в другую комнату, показала мини-шорты — тогда они только появились, сказала, ей ее парень подарил, Костик… Спросила — не хочу ли померить… А кто ж из девчонок не захочет? Я сбросила юбочку, собралась примерить, а Валька:
