И тут в характере Августины начинают проявляться «занудные черты» мелкобуржуазного воспитания. Ее муж один выезжает в свет. Особенно часто он наносит визиты герцогине де Карилияно, известной кокотке времен Империи.
Могут ли слиться в счастливом союзе торговля и высший свет? Августина и Теодор напоминают «переплетение старинных шелковых и шерстяных тканей, при котором шелк всегда подавляет шерсть».
Августина старается изо всех сил. Она занимается самообразованием, читает книги. Но между супругами по-прежнему стена. Соммервье скрывается от нее в своей мастерской. Когда они вместе отправляются в гости. Соммервье чувствует себя неловко. Его жена слишком серьезно относится к своей роли жены живописца. «Стеснительные художники не знают жалости: они либо убегают прочь, либо начинают издеваться».
Августина, как и Лоранса де Монзэгль, сестра Бальзака, умершая в 1825 году, рассказывает родителям, до чего она несчастна. Но госпожа Гийом, как и Лора де Бальзак, не хочет и слышать о разводе, о полюбовном разрыве отношений, хотя при Наполеоне развод разрешен. Августина, как и Лоранса, не хочет разлучаться с мужем, которого любит наперекор судьбе. Она лишь приходит к выводу, что женщина должна скрывать свои горести, даже от родителей. «Женщина должна страдать и молчать».
Августина приходит к той, которую считает своей соперницей — герцогине де Карилияно. Жан Ланьи пришел к заключению, что под этим именем у Бальзака описана Клотильда Мюра, герцогиня де Корильяно, с которой Бальзак мог встречаться в 1825 году, поскольку она купила поместье Роканкур у Даниэля Думерка-Белана, родственника, покровителя и друга Бернара-Франсуа.
Анна Мари Мейнингер утверждает, что в 1829 году Бальзак был знаком с единственной герцогиней — герцогиней д’Абрантес. Бальзак помогал ей готовить к изданию ее «Мемуары». В «Доме кошки, играющей в мяч» есть описание частного особняка «с широкой лестницей, отделанной порфиром», в нем царит «рай переливающихся красок», там «всюду цветы, голубой будуар и мягкий свет». Такие роскошь и беспорядок были присущи особняку Бриенн, расположенному на улице Юниверсите, где проживала герцогиня д’Абрантес, фрейлина королевы-матери.
Среди золота, бронзы и цветов особняка Бриенн Августина получает урок супружеского поведения, «преподнесенного герцогиней, вальяжно возлежащей на отоманке»:
— С мужчинами, занимающими высокие посты, следует вести себя кокетливо, позволять им ухаживать за собой и «относиться к этому как к спектаклю, но никогда не выходить за них замуж».
— Супружеское счастье заключается в том, чтобы любить, но надо скрывать свои чувства.
— Женщины повелевают мужчинами, если им удается «обнаружить в своих мужьях качества, недостающие им самим, или если они могут извлечь на свет крупицу безумия, затаившуюся в гениях». Герцогиня приводит в качестве примера своего мужа: «Он командует тысячами солдат, но передо мной… он робеет».
Как и Лоранса де Монзэгль, убитая легкомысленным поведением мужа и равнодушием близких Августина умирает.
«Дом кошки, играющей в мяч» является величественной прелюдией «Человеческой комедии». Это одна из тех историй, которые Бальзак так любил за то, что они соответствуют природе.
Французская революция уничтожила порядки и сословия, разделявшие дворянские, торговые, крестьянские семьи. Крестьяне отныне становились генералами. «Революция дала стране намного больше прославленных генералов и талантливых людей, чем это сделали два века монархии». Августина, выйдя замуж за известного художника, вознеслась на вершину «величия», которое в конечном итоге уничтожило ее.
Анна Мари Мейнингер заметила, что в «Доме кошки, играющей в мяч» Бальзак, наряду с отчаянием Августины, хотел показать, на какое одиночество обречен настоящий художник. В 1829 году он, как и художник Соммервье, отдавал себе отчет в том, что семья не только не оценила по достоинству его книги, но даже не удосужилась их прочитать. И если два года тому назад он стремился не упустить возможности выслушать чье-либо родственное мнение, теперь он старательно этого избегал. Роже Пьерро цитирует письмо Бальзака, написанное 14 февраля сестре Лоре: «Я увижусь с вами только после выхода в свет „Шуана“. И я предупреждаю вас, что не хочу слышать ни от кого никаких отзывов о нем, ни положительных, ни отрицательных. Семья и друзья не способны судить об авторе».
