В своих во многом автобиографических произведениях («Луи Ламбер», «Лилия долины») Бальзак отводил важную роль своей матери, которую он, впрочем, никогда не покидал.
С портретов госпожа Бернар-Франсуа Бальзак взирает на нас слегка высокомерными, смеющимися и пронзительными глазами. Бальзак находил их суровыми, а ее крепко сжатые губы представлялись ему стальным клинком.
Короче говоря, он страдал от сдержанного и отчужденного отношения, с каким родители в буржуазных семьях относились к своим детям. Хорошо воспитанный ребенок должен вставать, когда родители входят в комнату. Нельзя отвечать невпопад. Нельзя резко и нелепо жестикулировать. Нельзя глупо хихикать. Следует всегда быть серьезным и ответственным и работать в одиночестве. Воспитателям рекомендовано проявлять суровость. «Детей воспитывали как собак».
Изменяла ли госпожа де Бальзак своему супругу?
На портретных изображениях Бернар-Франсуа полон самообладания и степенности. Это благоразумный, рассудительный человек, лишенный ребяческого тщеславия, но с самодовольной улыбкой. Губы выражают обеспокоенность, скорее даже страх, переходящий в иронию, поскольку ничто из пережитого Бернаром-Франсуа не могло его обесчестить. Те, кто видел его одетым в мундир директора службы продовольственного снабжения, отмечали «его выступающий живот и короткое, немного откинутое назад туловище». Он считался остроумным, но сильный южный акцент многим мешал понимать его шутки.
Его супруга пользовалась слишком большим успехом, чтобы не вызывать кривотолков. От родственников-басонщиков она узнавала о новых веяниях парижской моды и своими туалетами восстановила против себя всех женщин Тура. Сама того не желая, она вызывала зависть.
Устав от женских козней, госпожа де Бальзак предпочитала мужскую компанию. Она часто устраивала приемы. На этих приемах царило веселье, там шутили, расточали любезности; иначе почему здесь столь часто бывали важные государственные мужи: кригскомиссар, второй заместитель мэра, управляющие богоугодными заведениями, мэр?
От Мари-Шарлотты Лепаж, вдовы Жермена Брюлея, это общество знало обо всех государственных секретах и о «темном деле»: ограблении сенатора Клемана де Ри и взятии его в заложники ворами, о выкупе и освобождении, похожем на чудо. Процесс состоялся в Туре в 1801 году. Но о 19 днях плена, об инициаторах заточения де Ри, причинах его похищения Бернар-Франсуа получил секретную информацию, которая ставила под сомнение лояльность Фуше и полиции — в самый разгар сражения при Маренго.
Поскольку Бальзаки знали эту тайну, их нельзя было исключить из круга общения, даже если благополучие этой семьи вызывало жгучую зависть.
Кроме именитых граждан, которые приезжали к Бальзакам играть в карты, обсуждать сплетни или переброситься остротами, в Туре проживали англичане и испанцы — пленники чести, сосланные сюда под наблюдение префекта.
В 1809 году всех англичан, попавших в плен начиная с 1803 года во время боевых действий, отправили в Тур. Они образовали немного надоедливое не слишком дружное сообщество. Префект «просил Администрацию присылать как можно меньше англичан, поскольку их и так уже слишком много». Николь Мозе выявила около тридцати семей, чьи фамилии встречаются в туренских романах Бальзака «Стени», «Ванн-Клор», «Озорные рассказы», «Лилия долины». Эти английские семьи возбудили интерес Бальзака. Английские женщины проявляли обостренную чувственность и влюбленную покорность, А пары, жившие в согласии, соблюдали правила приличия. «Супружеская спальня — это священное место, куда доступ запрещен даже служанкам». И если английские мужчины возбуждали у женщин Тура любопытство, то француженки внушали англичанам страх. Получилось так, что английские семьи жили своей собственной жизнью и не имели обыкновения наносить французам визиты вежливости. Испанцы, напротив, были более общительны. Похоже, что в 1805 году госпожа де Бальзак поддерживала добрые отношения с испанцем Фердинандом Эредиа, графом де Прадо Костеллане. Все сходились во мнении, что «для испанца» он мал ростом, зато отлично сложен. Было известно, что он ухаживает за своими руками «при помощи многочисленных щеточек, которыми обычно пользуются женщины». Его довольно длинные волосы были прекрасно уложены. Он носил тонкое и чистое белье.
