За праздничным столом, а вернее столами, собираются мужчины. Роль тамады исполняет какой-нибудь бойкий паренек с легким характером. Его роль минимальна — организовать вручение подарков. Гости беседуют, играет музыка — почти как у нас, но… никто не пьяный! Это только считается, что цыганская свадьба — форменный дебош. Как раз наоборот! На свадьбе они держатся с подчеркнутым достоинством, благообразием. По этикету. Субординация — старики сидят, молодежь стоит. Дети шныряют, таская со стола конфеты и фрукты; детям можно все.
Накануне свадьбы из молодежи выбирают дежурных. Они контролируют ход мероприятия и, если кто-то начинает бузить, тотчас подлетают к нему и успокаивают — мирными средствами. Могут предложить немного проветриться на свежем воздухе, а в крайнем случае проводят до дома — человек покемарит пару часов у себя на диване и вернется к столам вполне адекватный.
Если гости на свадьбе все же поругаются, это считается плохой приметой. Молодым — дурной знак, а гостю, устроившему скандал, еще хуже — в сильной степени страдает его репутация; в таборе все его осуждают: «Как же, мол, так! На свадьбе повздорил! Другого случая не мог найти! Фу! Пьяница!» Есть выражение про тех, кто напился: «Хоть на лопату его бери!»
Кстати говоря, на свадьбы котляры никого не приглашают — все сами приходят, потому что в курсе.
Был я однажды на свадьбе в Горино, приехал как раз ко второму столу — его накрыли в доме невесты, а первый уже съели — он был сервирован в доме ее дяди. За тамаду выступал брат отца жениха — в красной рубашке и «кричащем» галстуке, с микрофоном в руках. Невеста в белом платье стояла с ним рядом и держала поднос. Тамада поочередно вызывал гостей, сидящих за столом. Подходили семьями — муж, жена, их взрослые дети. На полкуплета включалась музыка, и все танцевали, а точнее, делали вид, что танцуют. Мужчины дарили в приданое деньги. Тамада объявлял вносимую сумму, чтобы тем, кто пожадничает, было стыдно, а слава о тех, кто особо уважил юную пару, не осталась в кулуарах. Сумма колебалась от 300 рублей до 3000. Самую крупную дал Жаркой и за это получил львиную долю свадебного торта.
В 90-е годы, до деноминации, доходы от «подарков» исчислялись в миллионах — 4 600 000 р., 3 900 000 р. Сейчас скромнее: 50 000 — уже неплохо.
Женщины дарили невесте платья, юбки, косынки, а также драгоценности — кольца, кулончики, серьги, браслеты.
Прямо дарят и дарят, несут и несут! От каждой семьи! В итоге невеста получила, наверное, целый гардероб! Одних только юбок штук под тридцать!
— Куда ей столько?
— На всю жизнь дарят, — говорит Володя. У него образ: усы кавалериста, военный китель, кирзачи, папаха! Ему шашку — и Чапаев! На плечах — пять звезд. Я в армии не был, но потом мне сведущие люди объяснили, что пять звезд — это коньяк, а в русской армии максимум — четыре! Я так подумал, что рядом со мной сидел цыганский генералиссимус!
Платье невесте покупала свекровь — «она берет в дом новую хозяйку, поэтому платит», «свекруха выбирает невесту вместе с платьем».
После подарков — обычное застолье. Что хочешь, то и делай. Организации никакой. Никаких конкурсов. Никаких тостов. Никаких «горько!» Все довольно однообразно. Но и беспорядков тоже никаких. От них хранит однозначность оценок, на которые можно легко нарваться, нарушив этикет. Люди не забудут. Так что изволь держать себя в рамках. Как другие цыгане. Уважай их, и они будут уважать тебя. В таборе очень неудобно шкодить — все на виду, а дурная слава по цыганской почте разносится быстро. Своевольничать нельзя («будь, как все»), но это не значит, что нельзя веселиться.
Другое дело — сейчас наметилась неприятная тенденция. Суть ее в следующем: если ты танцуешь, от души веселишься, котляры скажут «клоун», «несолидный человек». Не пристало бизнесменам скакать, как подросткам! Но и подростки насмотрелись на старших и уже танцуют больше для порядка, чем от натуры, но если начнут, выходит обалденно — азартно, ловко. У цыган свободные и смелые движенья — не только в танце. Это не отнять. Они сдержанны, но непринужденны.
