– Собирайся! – коротко бросил он и исчез с моих глаз.
* * *
Так! Смена белья, книги, телефон. А он мне там зачем? Да не знаю, пригодится. Игр там куча. Ну, вроде все. Где Ерема? Я вышел во двор, увидел своего домового и… гору вещей.
– Что это? – оторопело спросил я. Медленно обошел эту гору и взглянул на довольного собой домового.
– Все самое необходимое для дальнего похода, – оглядев плоды своего труда, ответил Ерема.
– Ты нанял армию носильщиков? – предположил я.
– Зачем? У нас для этого есть одна вещица, доставшаяся, кстати, от твоего прадеда, – ответил Ерема, доставая при этом из своего кармана… что бы вы думали? Авоську! Самую обыкновенную советскую авоську. Веревочную сетку, состоящую из одних дырочек.
– С нетерпением жду презентации возможностей творения человеческого гения застойного периода истории нашей бедной Родины, – выдал я.
– Василий, ты можешь изъясняться попроще? И к тебе потянутся.
– Кто? – улыбнулся я.
– Да какая разница? Следи за руками. Берешь штучку. – Он взял топор и кое-как запихал его в авоську. Топор исчез в ней. Я взял у него из рук авоську – она была пустая. Я потряс сетку, но из нее ничего не выпало.
– Ну и как же нам это поможет? – удивился я.
Ерема молча засунул руку в авоську и достал оттуда топор, торжествующе глядя на меня. Много ли домовому надо для счастья?
– Ничего себе! Как эта штука называется и как она работает? – спросил я, не ожидая, в общем-то, ответа.
– Это ячеисто-пространственно-временная складская структура для хранения и транспортировки грузов. Рот закрой. – Домовой довольно ухмыльнулся.
– Один – один, – констатировал я, – но пора делать ноги. Ты пакуйся, а я оставлю любителям гольфа пару сюрпризов.
Я немного поколдовал. Ах, как жаль, что мы не увидим этого представления. Хотя почему? Ведь я могу представить себе, как Вован и Димон просыпаются в объятиях друг друга и, смутившись, пытаются встать. Им что-то мешает. Они как будто прилипли друг к другу, но ничего не видно. Ни веревочек, ни ленточек, ни даже скотча. Чтобы хоть как то передвигаться, ежеминутно не падая, ребята вынуждены раздеться. Они в ярости мечутся по дому, разыскивая меня. Заглядывают под кровать, под стол и даже в печку. Все тщетно. Меня в доме нет, но где же я? В сарае? Точно! Они отправляются в сарай. По пути на всякий случай заглянув в колодец. В колодце темно. Он очень глубокий. Там вполне можно спрятаться. Кто туда полезет? Небольшая полемика, и Вован со свежим синяком под глазом, подвязавшись веревкой, лезет в колодец. Вдруг что-то холодное и мокрое обхватывает ногу парня и тянет его вниз, тихонечко подвывая на разные голоса. Ведро-то я расколдовал, но что-то там все же осталось. От ужаса у Вована перехватывает дыхание, и он начинает дергаться на веревке, при этом раскачиваясь и ударяясь о стены колодца. Представьте себе состояние Димона, который стоит у колодца и слышит только странные завывания и звуки ударов. Он на грани того, чтобы бросить товарища и позорно бежать. Но он преодолевает свой страх, хватает какую-то дубину и бросается на помощь своему подельнику, колотя без разбора дубиной куда попало. А попало, собственно говоря, только Вовану. Синяков у него прибавилось, а бодрости духа наоборот. Поэтому в сарай отправляется уже Димон. Ну, коровья лепешка по дороге в сарай воспринимается как мелкая пахучая неприятность, ерунда, в общем. Ведь в руке – палка, в сердце – огонь, а в сарае – враг. Димон подходит к сараю, открывает скрипучую дверь, и ему в лицо слегка веет ветерок, несущий запах свежего сена. Просто идиллия. Не хватает селянки, спящей на сене. Он делает осторожный шаг в глубину сарая, и за его спиной медленно со скрипом закрывается дверь. В сарае становится темно, появляется запах плесени и затхлости, звуки капающей воды. На лицо налипает паутина, бр-р… И, наконец, апофеоз – жуткий душераздирающий вопль в самое ухо и, как следствие, обморок.
Вот такая забавная картина увиделась мне. Но время не ждет. Пора.
Тем временем Ерема уже закончил паковать наш немаленький скарб, повесил за спину рюкзак с едой и выжидающе посмотрел на меня.
