— О Господи! Откуда же мне знать? — Он прыгал на месте, будто его жалили пчелы.
— Мистер Боулен, — серьезным тоном произнес Адольф Найп, — осознаете ли вы, что в эту минуту в одном лишь вашем мизинце заключена сила, способная сделать вас самым разносторонним писателем на всем континенте?
— Послушай, Найп, прекрати эти шуточки, прошу тебя, и давай без предисловий.
— Хорошо, мистер Боулен. Пусть это будет… дайте подумать… вот этот. Как насчет этого журнала? — Он выпрямил палец и нажал на кнопку, на которой маленькими черными буквами было выведено название «Тудейз Умэн». Что-то щелкнуло, и, когда он убрал палец, кнопка осталась утопленной. — Журнал мы выбрали, — сказал он. — А теперь — вперед!
Он протянул руку и нажал на выключатель на приборной панели. В ту же минуту комнату заполнило громкое гудение, посыпались искры, и застучали бесчисленные крошечные молоточки. И почти тотчас же из щели, расположенной справа от приборной панели, посыпались в корзину листы бумаги. Каждую секунду появлялся новый лист, и раньше чем через полминуты все было кончено. Листы больше не появлялись.
— Ну вот! — воскликнул Адольф Найп. — Ваш рассказ готов.
Они схватили листы и стали читать. На первой странице было напечатано: «Айфкимосасегуезтпплнвокудскигт и, фухпеканвоертюуиол кйхгфдсаксквонм, перуитрехдйкгмвпо, умсюи…» Они переглянулись. Остальные страницы были заполнены примерно таким же текстом. Мистер Боулен стал кричать. Молодой человек пытался его успокоить:
— Все в порядке, сэр. Правда, все в порядке. Нужно только немного отрегулировать ее. Где-то что-то не так соединилось, и все. Не забывайте, мистер Боулен, что в ней больше миллиона футов проводов. Да и трудно ожидать, что с первого раза все пойдет гладко.
— Она никогда не будет работать, — сказал мистер Боулен.
— Наберитесь терпения, сэр. Наберитесь терпения. Адольф Найп принялся разыскивать неисправность, и через четыре дня объявил, что все готово для очередного испытания.
— Она никогда не будет работать, — говорил мистер Боулен. — Я знаю: она никогда не будет работать.
Найп улыбнулся и нажал на кнопку с надписью: «Ридерз дайджест». Затем он дернул рычаг, и комната наполнилась каким-то странным волнующим гулом. В корзину упала одна страница с отпечатанным текстом.
— А где же остальные? — закричал мистер Боулен. — Она остановилась! Она опять сломалась!
— Нет, сэр. На сей раз все в порядке. Это же для «Дайджеста», неужели вы не понимаете?
На этот раз напечатано было следующее:
«Малокто-знаеткакиепоистинереволюционныепеременынесетзасобой новоелекарствоспособноеоблегчитьучасть страдающих са-мойужаснойболезньюнашеговремени…» И так далее.
— Но это же чепуха! — вскричал мистер Боулен.
— Нет, сэр. Отличная работа. Неужели вы не видите? Просто она еще не научилась разбивать слова. Это легко исправить. Но рассказ-то готов. Смотрите, мистер Боулен, смотрите! Он готов, только слова соединены друг. с другом.
Это была правда.
На следующем испытании, спустя несколько дней, все было нормально, даже проставлены запятые. Первый рассказ они послали в знаменитый женский журнал. Это был отлично написанный, с хорошим сюжетом рассказ, в котором речь шла о том, как один юноша стремился получить повышение по службе. И вот этот юноша, говорилось в рассказе, решил вместе со своим приятелем темной ночью похитить дочку своего хозяина, когда та будет возвращаться домой. Потом вышло так, что он, улучив момент, выбил револьвер из рук своего друга и таким образом спас девушку. Та рассыпалась в благодарностях. Но отец решил, что тут что-то не так. Он устроил юноше допрос. Молодой человек расплакался и во всем сознался. Тогда отец, вместо того чтобы вышвырнуть его, сказал, что он восхищен находчивостью юноши. Девушка отметила его порядочность и вообще… Отец пообещал сделать его главным бухгалтером. А девушка вышла за него замуж.
— Потрясающе, мистер Боулен! Прямо в точку!
— Что-то тут много сантиментов, приятель.
— Ну что вы, сэр, он пойдет, еще как пойдет! Разгорячившись, Адольф Найп тут же отпечатал еще шесть рассказов за столько же минут. Все рассказы, кроме одного, который получился несколько непристойным, были довольно хороши.
