Автобиография монаха - страница 12

Шрифт
Интервал

стр.

В полном молчании мы погрузились в состояние единения; слова казались до отвращения поверхностными. Подлинное красноречие струилось беззвучной песнью из сердца учителя в сердце ученика. При помощи особой антенны безошибочного проникновения в сущность вещей я почувствовал, что мой гуру знает Бога и приведет меня к Нему. Полнота этой жизни исчезла в слабом просветлении воспоминаний о прошлой жизни. Драматический момент! Прошлое, настоящее и будущее развертывали сцены своих циклов, и я понял, что не впервые солнце светило на меня, когда я склонялся к этим святым ногам!

Держа мою руку в своей, гуру повел меня к себе домой; его жилище находилось в районе Рака Мехал. Атлетическая фигура учителя двигалась спокойно и уверенно; высокий, прямой он был деятелен и силен, как молодой человек, хотя в то время ему уже было около пятидесяти пяти лет. Его большие темные глаза были прекрасны, ибо в них светилось бездонная мудрость. Слегка вьющиеся волосы несколько смягчали поразительную мощь лица. Казалось, в нем сила тонко смешана с мягкостью.

Мы дошли до каменного дома с балконом, выходящим на Гангу. Он сказал с любовью:

--Я дам тебе мои ашрамы и все, что я имею.

--Господин, я пришел к вам за мудростью для общения с Богом. Мне нужны только эти сокровища.

Быстрые индийские сумерки сгустились подобно занавеси; учитель заговорил опять. Глаза его излучали неизмеримую нежность:

--Я даю тебе мою любовь без всяких условий.

Драгоценные слова! Прошло еще четверть часа, прежде чем я вторично услышал подтверждение его любви. Устам гуру был чужд энтузиазм, его океаническому сердцу более соответствовало молчание.

--Дашь ли ты мне такую же безусловную любовь?

Он посмотрел на меня с детской доверчивостью.

--Я вечно буду любить вас, гурудева!

--Обычная любовь эгоистична; она коренится в темных областях желаний и удовлетворений. Божественная любовь безусловна, безгранична, неизменна. Все примеси навсегда исчезают из человеческого сердца, когда его коснется преображающая сила чистой любви.--Он смиренно добавил:--Если когда-нибудь ты увидишь, что я вышел из состояния Богоосознания, обещай мне, пожалуйста, положить мою голову к себе на колени, и помочь мне вновь обрести Вселенского Возлюбленного, Которому мы оба поклоняемся.

Затем он встал и в сгустившейся темноте повел меня во внутренюю комнату. Мы ели манго и сладкий миндаль; в разговоре он сделал несколько ненавязчивых замечаний, свидетельствующих о том, что он обладал знанием даже скрытых сторон моей природы. Меня охватил благоговейный страх перед его огромной мудностью, столь необычно смешанной с врожденным смирением.

--Не горюй о своем амулете. Он сослужил свою службу.

Подобно божественному зеркалу мой гуру, очевидно, улавливал отражение всей моей жизни.

--Живая реальность вашего присутствия, учитель,--это--радость превыше всяких символов.

--Сейчас пришло время перемен, особенно если принять во внимание то, как несчастливо складывается твоя жизнь в ашраме.

Я ничего не говорил о своей жизни; все замечания ныне казались излишними. По его естественной и спокойной манере выражения я понял, что он не желал слышать никаких удивленных восклицаний по поводу его ясновидения.

--Хорошо бы тебе вернуться в Калькутту. Почему в твоей любви к человечеству родные должны стать исключением? Это предложение повергло меня в уныние. Моя семья предсказывала, что я вернусть, хотя на многие просбы о возвращении, посланные по почте, я не дал ответа. "Пусть молодая птичка порезвится в небесах метафизики,--заметил Аманта.--Ее крылья устанут в тягостной атмосфере, и мы еще увидим, как она прилетит домой и мирно усядется в семейное гнездо". Это обескураживающее сравнение было еще свежо в моей голове, я был полон решимости не "пикировать" в Калькутту.

--Господин, я не вернусь домой. Но за вами я последую повсюду. Скажите мне, пожалуйста, ваше имя и адрес.

--Свами Шри Юктешвар Гири. Мой главный ашрам находится в Серампуре на Рай-Гхат лейн. Здесь я нахожусь в гостях у матери, и задержусь на несколько дней.

Я восхитился замысловатой игре Бога со своими преданными. Серампур расположен всего в двенадцати милях от Калькутты, но в тех местах гугу никогда не попадался мне на глаза, и вот нам обоим пришлось для встречи поехать в древний город Каши/Бенарес/, освященный памятью шанкара /5/ и многих других йогинов, исполненных духом Христа.


стр.

Похожие книги