История эта начала раскручиваться в январе 1958 года. Как раз тогда командование армии США, учитывая возросшие возможности советской ПВО, решило усилить свою авиацию в Европе мощными баллистическими ракетами. В Западную Германию была передислоцирована 40-я ракетная группа полевой артиллерии, оснащенная только что принятыми на вооружение ядерным ракетами "Редстоун", изготовленными Вальтером фон Брауном на одноименном американском арсенале в штате Алабама. Затем были завезены 105 его же ракет "Юпитер", часть из которых США передали королевским ВВС Великобритании - они были размещены на ракетных базах в Йоркшире и Суффолке.
Вооруженче атомными "пятерками" советские ракетные полки в Крыму, на Юго-Западной Украине и под Ка-линиградом держали под прицелом позиции американских ракетчиков не только в ФРГ, но и в Турции, и Италии, однако достать со своей территории ракетные базы в Центральной и Западной Англии с помощью комплексов Р-5м не могли - не хватало дальности. И тогда советский Генштаб воспользовался секретным межправительственным соглашением, подписанным еще при Министре обороны Г.К.Жукове: по нему советские инженеры бригады РВГК - читай: ракетные соединения - могли быть размещены в Болгарии и ГДР.
Министр обороны маршал Родион Малиновский доложил первому секретарю ЦК Никите Хрущеву и тот даль "добро" военным на действия по этому плану.
Тогдашний начальник Генерального штаба Маршал Советского Союза Василий Соколовский направил в войска совершенно секретную директиву на скрытную передислокацию управления и двух ракетных дивизионов гвардейской 72-й инженерной бригады РВГК села Медведь Новгородской области в район населенных пунктов Фюрстенберг и Фогельзанг на северо-востоке Германской Демократической Республики. То есть, более чем на 600 км западнее самой западной нашей ракетной базы в Гвар-дейске Калининградской области. Кстати, Василий Данилович, будучи до этого главнокомандующим группой советских окупационных войск в Германии, хорошо представлял эти лесистые, малолюдные северные районы ГДР, где со времени войны стояли гарнизонами полки и дивизии 2-й гвардейской танковой армии - только там и можно было спрятать позиции стратегических ракетчиков от любопытного постороннего взгляда.
Не так давно ветераны бывшей 24-й гвардейской ракетной дивизии -первого ракетного соединения нашей армии - отмечали ее полувековой юбилей, и автору этих заметок удалось переговорить с двумя из них -бывшим заместителем Главнокомандующего РВСН по эксплуатации ракетного вооружения генерал-полковником запаса Г.Н.Малиновским и профессором Военного университета полковником в отставке Н.К.Монаховым. Вот что рассказали ветераны-ракетчики о своих совместных дейстиях с воинами-танкистами 2-й гвардейской армии. Вспоминает Георгий Николаевич Малиновский, в то время главный инженер 72-й гвардейской ракетной бригады РВГК (будущей ракетной дивизии РВСН):
"После получения директивы мы оставили свой летний лагерь на Ли повой горе Лужского полигона и зимние квартиры бывшего аракчеевского военного поселения и отправились на доподготовку на госполигон в КапЯ-ре. Прошли там проверку госкомиссии, завершившуюся контрольным пуском ракет, погрузились в эшелоны и со всеми мерами по соблюдению режима двинулись в Брест.
Люди у нас были специально от-бранные.Командиры, политработники, офицеры штабов и особых отделов -все работали на то, чтобы сохранить в тайне все, что касается наших частей и выполняемой задачи. Были продуманы и безукоризненно выполнялись мероприятия "легенды прикрытия", тщательно маскировалась специальная техника, бдительно несли службу караулы, суточный наряд, патрули… Тогда на железной дороге нам трижды пришлось производить "перевалку" грузов.
Но ни в Польше, ни в Германии никто даже не заподозрил истинного содержания наших вагонов и платформ…
В ГДР вся бригада прибыла со штатной техникой и вооружением и к началу 1959 года была скрытно размещена рядом со штабом 2-й гвардейской танковой армии и в расположении дислоцированной юго-восточнее 25-й гвардейской танковой дивизии. Армией тогда командовал генерал-лейтенант Матвей Кузьмич Шапошников, начальником штаба был генерал-майор Павел Сергеевич Шарымов, а членом Военного совета - начальником политотдела армии генерал-майор Александр Кузьмич Петров. Только они, как первые лица в командовании объединения, в полном объеме знали о составе, предназначении и боевых задачах бригады. Бывали в ее расположении Главнокомандующий Группой войск Маршал Советского Союза Матвей Васильевич Захаров и член Военного совета ГСВГ генерал-полковник Семен Петрович Васягин. Как потом, много позже, удалось узнать, М.Захаров лично докладывал Первому секретарю ЦК КПСС и Предсовмина СССР Н.Хрущеву о нашем прибытии в Группу, о занятии заранее подготовленного района и заступлении на боевое дежурство…В общем, держали нашу работу на самом высоком государственном контроле…"
