— Зажгите магические сферы, — абсолютно спокойно попросил друзей Флавиус.
Все моментально повиновались, сотворив в своих ладонях разноцветные светящиеся шары — в подземелье мгновенно стало гораздо светлее. Дварфы перестали наступать и остановились, окружив их со всех сторон плотной стеной.
— Можете и дальше хранить свои несметные сокровища — они нам ни к чему, — обратился к ним Флавиус. — Мы пришли к Ивонну.
Неизменная зловещая тишина была ему ответом.
— Очнись, Король Королей! — воскликнула Сильфида, глядя на статую на каменном троне. — Ты слишком долго спал. Мы привели тебе новый Авалон!
Абсолютное безмолвие окутало величественные чертоги, несколько поразительно долгих секунд ничего не происходило — Малиновская даже слышала, как отчетливо и неестественно громко колотится в груди её сердце, все набирая частоту ударов. И тут световой столп над троном сделался шире и ярче, будто колодец, вырубленный в скале, внезапно разросся, а вслед за тем каменная статуя, восседающая на троне, широко открыла глаза. Маша даже ахнула от неожиданности. Каменные веки несколько раз моргнули, глазницы начали поворачиваться из стороны в сторону, осматривая чертог, и, наконец, остановились на новоприбывших. Могучая рука медленно, словно ползущая змея, двинулась вперед по подлокотнику, при этом во все стороны посыпалась пыль и какой-то мелкий песок, а затем, согнувшись в локте, потянулась к двуручной секире, издавая при этом странные звуки — было похоже, как будто огромные гранитные блоки перетираются между собой. Король приложил некоторое усилие, согнувшись в пояснице — видимо, это движение далось ему с трудом — и, подхватив свое устрашающее оружие, выпрямился во весь рост и глубоко вздохнул. Каменная грудь при этом расправилась, с его плеч и облачения продолжали сыпаться песчинки, а его крепкая фигура словно начала вновь обретать выцветшие за долгие, бессчетные годы сидения в подземелье краски. Как будто на запылившийся, забытый в давнем хранилище старый доспех плеснули ведром чистой воды, отмыли его, очистили — и вот он уже засиял, как только что откованный в кузнице. Король Дварфов уже совсем не походил на каменную статую — неведомое волшебство оживило его: пыль с одежд исчезла, лицо приобрело телесный оттенок, а корона, увенчанная изумрудами, засверкала, переливаясь, в сумрачном полумраке подгорного зала. Длинная мантия, в которую он был укутан, превратилась из песочно-желтой в светло-зеленоватую.
— Хом-хм! — прогремел Король, осматриваясь по сторонам.
Дварфы, заполонившие собою всё свободное пространство, стоящие во всех проходах между мраморными постаментами, закричали и затопали, радостно приветствуя своего Повелителя. Король медленно поднял руку, и гомон и крики его подданных разом смолкли.
— Мир вам, достопочтенный Флавиус и достопочтенная Сильфида! — громко произнес он. Его громовой голос, несмотря на невысокий рост, был похож на рокот камнепада в вышине горных вершин. — Рад видеть вас здесь.
— Мир тебе и твоему народу, достопочтенный Ивонн! — ответили Флавиус и Сильфида. — Сегодня в Камфорту прибыл новый Авалон, — третий с тех пор, как ты занял этот трон, и семьдесят седьмой с сотворения мира, — при этих словах они расступились и отошли немного назад, чтобы Ивонн мог рассмотреть новоприбывших.
Глаза Короля Дварфов неторопливо, долго и очень внимательно переходили от одного человека к другому, рассматривая каждого, и, как показалось Марии, дольше всех изучали её и Евгена — хотя, возможно, она просто так решила из-за сильного волнения.
— Восемь бессмертных, — пророкотал Ивонн. — Восемь новых надежд для людей, кои названы Авалон, ибо до конца своих времен будут они нести тяжкое бремя. И герои они хотя бы потому, что согласились на это. Но не будем спешить с выводами. Что ж, поглядим, на что вы способны! — дварф произвел какое-то едва уловимое движение рукой, как будто схватил порхавшего рядом незримого мотылька, и тут же все восемь магических сфер, сиявших в руках друзей, притянулись к его сомкнутой в кулак руке. Раздался громкий хлопок, и сферы, одна за другой, лопнули, будто мыльные пузыри, и угасли.
