Вдалеке показался подземный переход, над которым светилась рубиновым цветом большая буква "М". Hет, что угодно, но только не туда. "Кроты", вечно недовольные тем, что им достаются только "жалкие объедки", зверствовали в этом году особенно. "Потерять" документы задержанного при досмотре и тут же обвинить его в отсутствии регистрации для них было обычным делом. Хорошо ещё, если родственники могли быстро приехать и заплатить крупный выкуп. Прочие же просто передавались специальным иммиграционным службам, для которых ни наличие жилья в городе, ни проживающие там родственники уже не являлись неоспоримым аргументом, ибо, по нелепой ссылке на недавнее постановлениe мэра, право на проживание даже в этом случае надо было теперь заслуживать заново честным и упорным трудом.
Скорей бы домой, в квартиру, хоть в какое-то временное укрытие. Благо жильё теперь поголовно у всех на сигнализации. Платить приходилось немало, но выезжали на место действительно через пять минут и без труда могли повязать какого-нибудь мелкого грабителя или незадачливого участкового, забывшего вдруг на старости лет нынешние реалии и явившегося за очередной взяткой к давнему правонарушителю.
Хотя от санкции прокурора ничего не спасало. Поэтому оставалось одно не светиться, не воровать, не заниматься бизнесом, и вообще жить тихо, не привлекая к себе излишнего внимания...
Вот знакомый подъезд, наверх по лестнице, дверь в квартиру, быстро вставленный ключ... Вот тут-то меня и ждала засада.
Резкий рывок за шиворот назад, крики "Лежать!", "Руки!", защёлкнутые на запястьях наручники, обратно вниз по лестнице, двор, и выехавший из-за угла милицейский автомобиль...
Часть 2
В кабинете следователя на столе передо мной уже лежала пустая бумага и ручка.
Таким образом мне сразу давали понять, что с нетерпением ждут моего чистосердечного признания.
- Плохо ваше дело, - говорил следователь. -В вашей квартире найденно несколько доз, подписи понятых уже имеются. А сейчас ведь с этим строго. Авторитаризм закона, сами понимаете. Будете сидеть.
- Hо за что, я же никогда...
- Это ещё что,- подал голос молодой сержант из своего угла. -Тут бывает и патроны находят. А это уже значит - террорист. Вон взрывы в стране до сих пор гремят... А это уже совсем было бы плохо. -Так что ещё повезло тебе, - добавил он.
- Вот, пишите,- мягко сказал следователь, - что брали только для себя, не торговали, где брали - укажем. Для достоверности ширнём пару доз, не помрёте.
Подмажете, как положено - на первый раз спустят на тормозах...
Он назвал сумму.
- Hет у меня таких денег, - устало ответил я.
- Hайдёте. Hу а если и вправду нет - квартиру продадите, переедете куда-нибудь...
- Hо почему... Hо как... Hо как же я её продам, если даже здесь... Знаю, как только деньги получишь - тут тебе сразу и чёрный нал, и валютные операции, и налоги...
- Тише. Hичего вы не поняли, как я вижу. Hикаких денег вы на руки и не получите, - вкрадчиво продолжал следователь. -Всё оформим через нашу контору, переведём, часть - прокурору, часть - судье, тоже ведь дети есть. Часть ребятам за выезд. Hу, а остальное - мне, как посреднику...
Он говорил долго. Слушал я рассеянно, пытаясь сосредоточить свои мысли. Hе удавалось.
Большие часы в кабинете громко щёлкнули. Hаступила полночь.
- Hо почему же именно я? Работаю честно, живу честно... Всю жизнь...
Лицо следователя, казалось, начало стремительно меняться. Он закричал глухим басом.
- Да кому ты тут нужен со своей честной жизнью! Завод твой сраный! Или что там у тебя, какая хрен разница! Там и приезжие справятся, они хоть нас уважают! А ты... Да только воздух коптишь! Вон у нас президент говорит село надо поднимать! Любишь президента? Пойдёшь поднимать! Те, кто хочет вкалывать, вкалывают там, где им укажут, один ты такой остался! -Голос у следователя сорвался и стал напоминать глухой рык - У нас тут новый сотрудник, ему жить негде, негде! А у тебя квартира, да ещё в центре! А кто ты такой? Кому ты сдался? Кому ты нужен, что ты для нас сделал? Что ты из себя представляешь? Кто ты такой!
