— Простите, сэр… видимо, саперы несколько не рассчитали силы зарядов…
Сэм Фредерик, тяжело дыша, хмуро смотрел на генерала. Он просто не находил слов, понимая также, что слова уже бесполезны.
— Окажите всемерную помощь пострадавшему местному населению…
— Я немедленно распоряжусь, — кивнул генерал.
— И немедленно отмените приказ о подрыве ходов в остальных населенных пунктах!
— Совсем? Или уменьшить количество взрывчатки и рвануть?
— Совсем!
— Да, сэр… непременно распоряжусь.
Отправленные к местам обрушения десантники вернулись ни с чем, более того — побитыми. Разъяренные рамирцы забросали солдат камнями и обещали, что если они еще сунутся в город, то их будут жечь «коктейлями Молотова». Что, собственно, и произошло. Когда солдаты на следующий день снова попытались патрулировать город, из окон на их головы помимо камней посыпались бутылки с зажигательной смесью, из-за чего сгорел десяток машин и даже две БМД.
Эти беспорядки в Лорман-сити и разгоревшиеся акты неповиновения в других городах послужили причиной для нового сбора военного совета.
— Это настоящая партизанская война! У меня несколько десятков раненых! — негодовал генерал Янхолл. — Я прошу у вас разрешения принять соответствующие меры!
— Против кого, генерал?! Против кого вы собираетесь принять соответствующие меры?! Против кого вы собираетесь воевать?!! Против детей и женщин?! — вскричал в ответ сенатор Фредерик. — Да они, может, только того и ждут! Если вы так поступите, генерал, местное население тогда совсем озвереет и может пойти на открытый конфликт с подрывом машин. Придется ровнять город с землей, а это мне совсем ни к чему! Вам это ясно?!
«Ведь если о таких зверствах станет известно на Земле… наверняка эти аборигены все снимут, и возможность переправить материалы тоже имеется… Вон у них до сих пор два корабля около системы болтаются… тоже никак поймать не могут, не говоря уже о торговцах… Мои оппоненты таким подарком непременно воспользуются, — размышлял сенатор Фредерик, — и вместо славы освободителя колонистов от гнета местных тиранов-царьков я получу славу детоубийцы и разрушителя городов с мирным населением».
— Генерал Янхолл, вам это ясно?! — потребовал ответа спикер Сената, очнувшись от своих невеселых размышлений.
— Да. Но…
— Что еще?
— Я должен сказать, что разгорелись беспорядки в других городах.
— Из-за чего? У них же мы ничего не взорвали.
— Нет, не взорвали.
— Тогда из-за чего они взбеленились? Не просто же так? Должна быть причина.
— Они говорят, что якобы в Фербау и Александрске наши солдаты замечены в изнасилованиях…
— Якобы или замечены?! — нахмурившись, потребовал уточнения сенатор.
— Не знаю, — признался генерал, пожав плечами, и нервно продолжил: — Солдаты уже много месяцев находятся без женщин, а на этих планетах почти совсем нет борделей… по крайней мере на Ра-Мире точно нет. Так что все может быть…
— Понятно, — скрипнул зубами Фредерик. Его брала злость, что из-за плотской похоти солдатни могут рухнуть его планы. — А в других городах?
— В Глинке солдаты обвиняются в массовом грабеже, в Марлоу и на архипелаге, не помню, как тамошний городок зовется — просто из солидарности с остальными городами и по науськиванию этого президента…
— Все ясно…
— А мне ясно, что это какая-то закамуфлированная акция к чему-то еще!
— Естественно, акция! — вскричал сенатор. — Мы здесь, если вы не заметили — нежелательные гости, и от нас хотят избавиться.
— Но что нам делать?
— Не отсвечивать! Сидите в своих гарнизонах и не рыпайтесь! А еще лучше — ищите этих ублюдков, генерал! Чем быстрее вы их найдете, тем быстрее мы вернемся на Землю, и ваши солдатики получат своих шлюх за четвертак! Ищите! Следующий выход в эфир этих разбойников должен стать последним!
— Так точно, сэр…
Десантники заперлись в центре города, и не думая казать носа в жилые кварталы. Чего Рон и добивался, и он приступил к активной деятельности по расширению одного из коридоров, по которому планировалось выводить реактор к окраине, и рытью нового хода к самой АЭС.
