— Хм-м… вы правы, сенатор, — согласно кивнул Рене Проуп. — Можно, но для этого нужно, что-бы дистанция была достаточно удаленной, а сейчас слишком близко. Но я обещаю вам, сенатор, как только мы полностью восстановим управление корабля, мы произведем ядерное торпедирование пиратов.
— Хорошо…
— Сэр… — привлек к себе внимание радарный.
— В чем дело?
— Корабль противника движется к нам, сэр.
— Что эти ублюдки задумали на этот раз?! — буквально прорычал адмирал. — Начинайте правый разворот. Они не должны зайти к нам в мертвую зону и повредить маршевые двигатели!
— Есть, сэр, — ответил офицер, отвечающий за рули, и тут же начал отдавать непосредственно рулевым соответствующие приказы.
— Они произвели отстыковку шести шаттлов, сэр…
— Проклятье. Берите их на прицел!
— Невозможно, сэр. Они заходят под киль…
— Раздолбайте лайнер и займитесь шаттлами!
Но прежде чем пушки главного калибра успели прицелиться, лайнер дал деру.
— Что они задумали? Новые камикадзе с бомбами?! — занервничал Фредерик.
— У них больше нет зарядов.
— Но взорвалась только одна! — напомнил сенатор.
— Я уверен, что для надежности они пустили сразу три реактора. Тут что-то другое…
Просмотрев несколько кадров с разных внешних камер, они наконец увидели пиратов.
— Что они делают?! — воскликнул сенатор, увидев, как из шаттлов выпрыгивают люди в скафандрах.
Неожиданно адмирал захохотал.
— Что с вами?!
— Они берут нас на внешний абордаж! — продолжая смеяться, пояснил Рене Проуп. — Сейчас они начнут крушить наши датчики…
— Чего они этим добьются?
— Ослепят нас, а потом расстреляют, точно в тире, без спешки и с чувством.
— Сделайте же что-нибудь!
— А что тут можно сделать, сенатор?
— Ну, я не знаю… — стушевался Сэм Фредерик. — Неужели нет никаких средств на этот случай?
— В том-то и дело, что нет, — грустно усмехнулся адмирал. — Один занюханный тактик как-то указывал на подобную возможность абордажа и контрмеры, но его осмеяли… Так что мы против этих ребят бессильны, как лев бессилен против стаи блох…
— Перестреляйте их зенитками…
— У пушек и пулеметов не тот угол поворота…
— Самолеты…
— Они сделают всю работу за пиратов во сто крат лучше.
— Но неужели ничего нельзя сделать?!! — всплеснул руками Фредерик.
— Ну… разве что…
— Говорите!
— Выставить против них наш экипаж.
— Делайте адмирал, делайте, — часто закивал сенатор, видя, как на мониторе один за другим появляются сообщения о внешних повреждениях.
Силы после пяти минут работы гаечным ключом начали оставлять Рона Финиста. Так что за эти полчаса с момента абордажа он одолел всего пять вражеских датчиков, и на каждый объект вандализма ему приходилось затрачивать все больше времени и усилий. В эти минуты он жутко завидовал бойцам с баллонами краски и герметика за спиной. Пшик на объект — и все дела.
Под неудобным скафандром он весь вспотел, мышцы заломило, а тут еще особо упертый «глаз» попался. Рон наградил его уже десятью ударами, а он даже не треснул, паразит.
Рон поставил ключ на решетку пола и взялся за поручень в надежде передохнуть. Воздух с трудом поступал в ноздри, ртом тоже было тяжело дышать. Рону даже показалось, что барахлит система жизнеобеспечения, но соответсвующий датчик говорил, что все в порядке и воздух поступает в нормальном режиме.
«В порядке так в порядке», — подумал Финист, вновь берясь за ключ.
Но тут он почувствовал дрожь под ногами, легкую вибрацию, не похожую на те, что он уже успел испытать от стрельбы зенитками, пушками в разной удаленности и даже от работы маневровых двигателей, все еще выравнивающих полет крейсера. По крайней мере, при их работе всегда чувствовались толчки, и следовало как можно скорее за что-то ухватиться. Тут другое, равномерный стук.
«Да это же шаги!» — с некоторым удивлением осознал Рон.
Тут еще корабль по инерции движения развернулся так, что свет, отражаемый от Ра-Мира, осветил борт, на котором орудовал Рон Финист, и на него упала странная тень. Мозг резанул сигнал смертельной опасности, и, не размышляя больше ни мгновения, Финист, как мог, попробовал упасть. Впрочем, в подобных условиях у него это вышло плохо, скорее его движение походило на глубокий поклон. Тем не менее этого хватило, и что-то тяжелое пролетело над головой и врезалось в «глаз» датчика наведения. Сила удара оказалась такой, что каленое стекло разлетелось на куски в один момент.
