Лорана же, проваливаясь в черное ничто, заполненное лишь тупой болью в правой стороне груди, жалела лишь о том, что не успела попрощаться с братиком, и увидеть маму с папой.
* * *
— Героиня взялась на мой сенсорный блок! Дин, твою ситх с протяжкой, не мешай! — грубо оттолкнув паренька, крикнул я. — R3-Т19, срочно медиков в коридор к центральному посту!
«Принято, R2-В007. Время прибытия – четыре минуты пятнадцать секунд», — моментально доложил тот.
— Дин, да не суетись ты! — прикрикнул я. — Жива она, жива. Люди с пулевым в правом легком нормально выживают, а световой меч вообще мечта хирурга – ни коллапса, ни заражения. А то, что там шрамик останется, так считай оно даже пикантнее… Хотя джедаям нельзя, но… Ладно, проехали.
— Н-ноль-седьмой? — удивленно спросил тот. — Лорана? Она жива?
— Жива. И да, это я, но никому не трепись и от сестры не отходи. Понял?
— Я нет… Ты что!? — даже возмутился тот. — Я ее… Но ведь эвакуация… Реакторы вышли на закритический режим?
— Ты понял хоть, что сам сказал? — переключив вокодер на самый ехидный тон голоса, осведомился я. — Какой такой режим? От обычных нейтронных зарядов в двух сотнях метров от обшивки?.. Просто корабли конфискуются в целях национальной безопасности.
— Какой еще безопасности? — удивленно хлопая глазами, переспросил Дин.
— Потом расскажу. И зачем это делается, и что ты с этого будешь иметь. А пока лучше сестрой займись и не путайся под ногами, — пояснил я. — Пора мне. И так, кучу времени из-за этого «терминатора» потерял.
Оставив Лорану под присмотром брата дожидаться медицинских дроидов, я отправился на резервный КП Д-1. Сейчас основной задачей было дождаться полной эвакуации дредноутов, а потом вовремя уйти. С первой особых проблем не ожидалось, ведь кроме якобы грозящих взорваться реакторов, подконтрольные мне дроиды запустили в бортовые компьютеры «Сверхдальнего» еще кучу ложных сообщений о тех или иных неисправностях от утечки радиации, до разгерметизации, и от разлива токсичного топлива, до отказа систем жизнеобеспечения. При этом сценарий для каждого «Дредноута» заранее был тщательно проработан, и отличался реалистичностью, конечно помимо угрозы взрыва реактора – но кто этих чиссов знает, вдруг у них что-то эдакое есть? А вот вторая задача была куда сложнее – надо было уйти так, чтобы нам, с одной стороны, никто не помешал, а с другой, так чтобы как можно меньше вагаари сумели смыться.
И потому я ждал. Ждал еще почти час. Терпел пока «Стервятники» выведут из строя как можно больше кораблей космических кочевников, даже, несмотря на то, что у меня к уходу все было готово. Но вечно ждать было нельзя.
— Ноль-седьмой, у нас проблема! — доложила Бани. — Наши реакторщики пытаются прорваться на борт. Их поддерживает часть офицеров.
— Все. Начали! — скрепя сердце, скомандовал я. — Приступить к выполнению аварийной расстыковки! Бани, устройства на позициях?
— А? Ну да! Давно уже, — отозвалась та, и, смутившись, поправила сама себя. — Я хотела сказать… Так точно, капитан!
— Применение по обнаруженной цели минус три! — отдал я крайний приказ.
Осталось лишь ждать, что было самым тяжелым. А тем временем, ровно через минуту пятьдесят секунд после приказа, от «Сверхдальнего» отделился Д-6, за ним Д-4, потом Д-2, и, наконец, на 138-й секунде, последним отделился Д-1. А, через 180 секунд сработали ядерные заряды рентгеновских лазеров, как раз между Дредноутами и ядром снабжения.
— Т19, гипердрайв готов? — первым делом спросил я.
— Отрицательно. Фиксирую гравитационное поле типа планетарного, — доложил астромех.
— Хатт твою, Бани, ты куда стреляла!? — в ужасе спросил я.
«Если захваченный Трауном у вагаари проектор гравитационных колодцев остался цел, то…» — додумать я не успел, потому что вместо Бани ответил Т19:
— Докладываю: цель поражена. Гравитационное поле теряет интенсивность. Расчетное время готовности к активации гипердрайва – 9 секунд.
— По готовности, прыжок по координатам из базы №3, - выдав звук облегченного вздоха, распорядился я.
— Есть, прыжок по координатам 3.
В целом, благодаря этой задержке, мы неплохо помогли чиссам. На мой взгляд, из всего флота вагаари подвижность сохранили едва четверть кораблей, а, сколько из них сумеют уйти, это еще вопрос. Конечно, оставь я Трауну его нейтронные вундервафли, для атаки крупных кораблей, как тот, собственно, и планировал, вагаари бы все тут бы и остались, но даже так выходило лучше, чем в той истории, что я знал. Да и мне самому эти заряды были необходимы, во-первых, для того, чтобы обосновать взрыв мостика при последующем расследовании, а во-вторых, и это главное, чтобы прикрыть маневры зарядов с рентгеновскими лазерами. Ведь им сначала требовалось разлететься минимум на 30000 км, чтобы получить достаточную базу для точной идентификации источника гравитационной аномалии, а затем вновь слететься, чтобы своим подрывом не только вывести из строя проектор гравитационного колодца, но еще и выжечь все сенсоры ядра снабжения, создав у находящихся на его борту иллюзию взрыва как минимум части «Дредноутов».
