Ассасины. Средневековый орден тайных убийц - страница 26

Китай был, разумеется, не более чем стилистическое приукрашивание – ссылка на хорошо известное высказывание Пророка. Но наступление султана на исмаилитов распространилось до восточных и западных границ империи сельджуков. В Ираке войско, посланное в Такрит, который исмаилиты удерживали двенадцать лет, не смогло захватить его, но заставило коменданта-имаилита передать город местным арабам-шиитам. На востоке Санджар был вынужден принять меры против опорных пунктов исмаилитов в Кухистане, исход которых неясен. Приблизительно в это же время или вскоре цитадели исмаилитов неподалеку от Арранджана были захвачены, и мало что известно об их крепостях в Хузестане и Фарсе.

Но главные центры власти исмаилитов не находились ни в одном из этих регионов. Они были на севере – в замках Рудбар и Гирдкух и, в первую очередь, в огромной крепости Аламут – резиденции Хасан-и Саббаха. В 1107–1108 годах султан отправил военную экспедицию в Рудбар под командованием своего визиря Ахмада ибн Низам аль-Мулька. У визиря были свои веские причины ненавидеть исмаилитов. Его отец, Низам аль-Мульк, был их первой крупной жертвой; его брат, Фахр аль-Мульк, годом раньше пал от кинжала ассасина в Нишапуре.

Экспедиция добилась некоторых успехов и причинила много бедствий исмаилитам, но не достигла своей цели, которая состояла в захвате или уничтожении Аламута. «Он [Ахмад ибн Низам аль-Мульк] окружил Аламут и Уставанд, расположенный поблизости на берегу реки Андидж, и некоторое время они вели войну и уничтожали посевы. Затем, не имея возможности сделать что-то еще, армия ушла из Рудбара. В замках был великий голод, люди питались травой; и именно по этой причине они отослали своих жен и детей в другие места, и он [Хасан-и Саббах] тоже отправил свою жену и дочерей в Гирдкух».

Помимо отправки своих регулярных войск, султан также попытался поднять на исмаилитов их ближайших соседей и уговорил местного правителя в Гиляне напасть на них вместе с ним, но это не помогло. Позднее этот местный правитель, которого якобы оттолкнула заносчивость султана, отказал ему в помощи. Возможно, у него были другие причины. Трудное положение местных правителей Дайлама, которые находились между своими страшными и близкими соседями и могущественными, но далекими владыками, образно описал Джувейни: «По этой причине местные правители и вблизи, и вдали подвергались опасности, будь они их друзьями или врагами, и были бы ввергнуты в водоворот уничтожения – будь они их друзьями, потому что исламские цари покорили бы и истребили их, и они „лишились бы и этого мира, и мира иного“ [Коран, xxii: 11]; в то время как их недруги из страха перед его хитростью и вероломством стремились спастись в клетке защиты и предосторожности и [даже в этом случае] встречали в большинстве своем смерть».

Захват Аламута прямым штурмом был совершенно невозможен. Поэтому султан решил испытать другой способ – прибегнуть к войне на истощение, которая, как он надеялся, должна была ослабить исмаилитов до такой степени, что они не смогли бы отразить нападение. «На протяжении восьми последующих лет, – пишет Джувейни, – войска приходили в Рудбар и уничтожали посевы, и обе стороны сходились в сражении. Когда стало известно, что Хасан и его сторонники остались без людской силы или продовольствия, [султан Мухаммед] в начале 511/1117—1118 года назначил атабека Нуштегина Ширгира главнокомандующим войсками, приказал ему осадить замки и вести осаду до конца. Первого числа месяца Сафара [4 июня 1117 г.] войска обложили Ламасар, а 11-го числа месяца Раби [13 июля] – Аламут. Установив свои баллисты, они упорно сражались, и к месяцу Зуль-Хиджа того года [март – апрель 1118 г.] они уже вот-вот должны были захватить замки и освободить человечество от их происков, но получили весть, что в Исфахане умер султан Мухаммед. Войска разбежались, еретики остались живы и перетащили в свои замки все продовольственные запасы, оружие и военный инвентарь, принадлежавший армии султана».

Уход армии Ширгира в тот момент, когда она уже почти одержала победу, был огромным разочарованием. Есть указания, что не только весть о смерти султана вызвала ее поспешный уход. Зловещая роль в этом приписывается некоему Кавам аль-Дин Насир ибн Али аль-Даргазини, который был визирем на службе у сельджуков и якобы тайным исмаилитом. Он имел огромное влияние на сына султана Мухаммеда Махмуда, который стал после его смерти султаном в Исфахане и играл важную роль при его дворе. Говорят, он обеспечил отход армии Ширгира от Аламута и тем самым спас исмаилитов и настроил нового султана против Ширгира настолько, что тот приказал бросить Ширгира в тюрьму и предать смерти. Позднее аль-Даргазини был обвинен в пособничестве нескольким другим убийствам.