Секретарша попросила подождать, и Вадим опустился на стул, разглядывая большой календарь с видом какого-то европейского города, где на домах красными кружками были помечены варианты пластиковых окон.
Минут через пять из кабинета вышли люди, продолжая что-то обсуждать на ходу.
— Заходите, — милостиво разрешила секретарша.
Славу Вадим сначала даже не признал — в рубашке с галстуком тот восседал за огромным столом на фоне странного асимметричного здания, фасад которого состоял из больших затемненных стекол. На столе стояло два телефона, письменный прибор с букетом разноцветных ручек, рядом лежала толстая пачка документов с аккуратно приколотыми к ним конвертами. Даже не верилось, что вчера этот самый человек скакал по берегу и пил водку в семь утра.
— Круто, — Вадим одобрительно кивнул.
— Стараемся, — встав, Слава протянул руку.
— Ты ж собирался сегодня отдыхать, — Вадим присел в кресло и достал сигарету.
— Это только так называется. Дома-то, чего делать? Решил, вот, заглянуть, а тут, сам знаешь — стоит появиться, проблемы сыплются сами собой. У тебя-то что случилось?
— Лучше скажи, ты уже решал все проблемы? — Вадим подумал, что обстановка не располагает к предстоящему разговору, тем более, и фотографию он оставил в машине, — может, отъедем? Тут весьма интересные вещи происходят.
— Если интересные, давай отъедим, — выключив вентилятор, бесцельно гонявший пышущий жаром воздух, Слава вышел в приемную, — у меня переговоры. Сегодня я не вернусь, — небрежно бросил он секретарше и пошел к выходу.
Они молча, словно интригуя друг друга, доехали до ближайшего ярко-красного шатра и уселись за такой же красный столик, ожидая официантку.
— И что?.. — наконец спросил Слава, подперев кулаком подбородок, — я слушаю.
— Помнишь фотоаппарат, который я нашел? Так вот, там оказался один отснятый кадр…
— …и на нем обезглавленный труп, — закончил Слава.
— Если б труп, все проще — для этого есть менты.
— А что же там? — Слава улыбнулся так, как улыбаются взрослые, глядя на играющего малыша. Вадим понял, что не стоит даже пытаться описать словами то, что было на снимке, поэтому молча положил его на стол, и увидел, как улыбка сползает со Славиного лица, а глаза округляются совсем так же, как у него самого в кабинете Виктора.
— Понял, да?.. — победно воскликнул Вадим, — ты посмотри в их глаза! Я никогда в жизни…
— На фиг, глаза! Я знаю эту, светлую!.. — перебил Слава, — или, по крайней мере, ее сестру…
— Знаешь?.. — отодвинув нетронутый бокал, Вадим привстал, — так едем! Говори, куда!..
— Мы не можем поехать к ней. Она, типа, мертвая, и, скорее всего, уже давно.
Вадим снова сел, и несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
— Я ничего не понимаю, — наконец признался Вадим.
— Я тоже. Я говорил тебе про кладбище на хуторе? Так вот, ее зовут Настя Чугайнова. Конечно, я не видел ее обнаженной, и лицо у нее, естественно, не такое счастливое…
— А оно счастливое?..
— А ты разве не заметил? — Слава повернул фотографию.
Глаза русоволосой, действительно, искрились. Это было совершенно новое выражение, и акцент полностью сместился на нее, а брюнетка затерялась, смешавшись с фоном.
— Так вот, — Слава вновь взял фотографию, — они с той Настей похожи до ужаса.
— А вторую ты не знаешь?
— Нет. Возможно, это ее подружка, которая, например лежит в соседней могиле, без портрета.
— Мы должны их найти! — Вадим явно не оценил юмор.
— Давай, — Слава пожал плечами, — я не против таких девочек. Но как?..
— Подумать надо.
Слава положил фотографию, и Вадим увидел, что счастливое выражение с лица русоволосой пропало, вроде, она тоже думала, чем им помочь.
— Ну, во-первых, — Слава все-таки отхлебнул пива, — Чугайновы — фамилия редкая… хотя, возможно, они все давно повыходили замуж, и от фамилии ничего не осталось… Тогда другой вариант — если они приезжали на хутор… Дай-ка, — он поднес снимок к глазам, — а они приезжали! Эта береза находится, примерно там, где я свернул столб — я помню это место. Значит…
— Значит, их мог видеть кто-нибудь еще!
— Да. Например, Игорь, который проводит там практически все выходные.
