– Привет! – весело ответила Лена.
Еле сдерживая себя от счастья, девушка зашла в коридор. Ей просто не терпелось рассказать свою ошеломляющую новость. Она была уверена, что они обрадуются. Ведь Ольга Федоровна не раз говорила о том, что хочет стать бабушкой. Шутя, просила ей в этом помочь. А Ксюша… Это она сейчас стоит такая важная, надутая. А через несколько минут девочка как ненормальная будет скакать по квартире, радоваться и даже кричать. Лена внимательно посмотрела на нее. Закрыв дверь, Ксюша прислонилась к стене и тяжело вздохнула. Сжав губы, она пристально, не сводя глаз, уставилась на гостью. Вот наглое дитя! Нет, Гриша не такой, как она.
– Раздевайся, – наконец буркнула девочка и, высоко подняв свитер, беспардонно подтянула на себе штаны. Наклонившись, достала из шкафа тапки. – Надевай! В комнате холодно.
Странно, они не виделись всего пару недель, а Ксюша так изменилась. Девочка казалась немного бледной, под глазами появились заметные круги. Вроде как похудела. А может, просто подросла? Непривычно спокойная, совсем не такая, как всегда. Даже движения стали размеренными. И одета неаккуратно: какой-то большой, растянутый свитер, выцветшие спортивные штаны. Длинные красивые волосы небрежно затянуты в повисший на боку хвост. Да и манеры у Ксюши не такие, как всегда. Обычно она всегда шутит, хватает за руки, куда-то ведет. А тут смотрит на нее насупившись и молчит. То ли обиженная, то ли сердитая. Наверное, во всем виноват переходный возраст. Ксюше как раз недавно исполнилось четырнадцать лет.
Пожав плечами, Лена быстро сняла шубку и повесила ее на крючок. Потерла замерзшие руки, неторопливо поднесла их ко рту. Набрав полную грудь воздуха, девушка почувствовала тяжелый запах лекарств. Что-то похожее на валерьянку и спирт.
– Что, Ольга Федоровна заболела? – встревоженно спросила она.
– Да, сердце прихватило, – устало ответила Ксюша и поплелась на кухню. – Заходи в комнату. Она там, на диване лежит.
Вытащив из сумки расческу, Лена посмотрела на себя в зеркало. Красивая, розовощекая, в глазах блеск. Она и правда выглядела сегодня хорошо! Быстро расчесавшись, девушка поправила на себе кофточку и вошла в зал.
В комнате горел приглушенный свет, исходящий от бра-ракушки, висящей на стене. Лежа на диване, Ольга Федоровна, кажется, спала. Повернувшись на бок, женщина тяжело, прерывисто дышала. Даже в полутьме комнаты была видна бледность ее лица. Рядом, на табурете, стояли пузырьки с лекарствами, множество таблеток и стакан. Услышав, что кто-то вошел, женщина открыла глаза. Посмотрев на Лену, она вымученно улыбнулась.
– Здравствуйте, Ольга Федоровна! – радостно воскликнула Лена. Подойдя к столу, торжественно поставила на него торт. – А я вам тортик принесла! Пражский. Его на моем комбинате, там, где я практику прохожу, пекут.
– Здравствуй, моя хорошая, – с трудом проговорила женщина и поднялась. Посмотрев на нее блеклым, поникшим взглядом, торопливо отвела глаза. Затем, откинув плед, Ольга Федоровна опустила ноги на пол. – Я рада, что ты пришла. Ну, что же ты стоишь? Садись!
Лена, разволновавшись, неотрывно смотрела на женщину. С Гришиной мамой явно было что-то не так. Наверное, она была тяжело больна.
Выдавив из себя улыбку, Лена растерянно опустилась на диван.
– Спасибо! – вежливо ответила она.
Глядя на женщину, она чувствовала, как в ней с каждой минутой росла непонятная, страшная тревога.
Широко отворив дверь, в комнату вошла Ксюша. Ничего не говоря, девочка плюхнулась в кресло и, поджав под себя ноги, уставилась на нее. Из маленькой, продолговатой дырки в ее штанах показалось острое белое колено. Не обращая на это внимания, Ксюша беспардонно и даже нагло смотрела на Лену. От этого взгляда, от происходящего девушке стало немного не по себе. Может, с ее стороны было невежливо приходить так поздно? А может, у них что-то случилось? А может, это из-за самочувствия Ольги Федоровны? Наверное, Ксюша волнуется за мать и им нужна ее помощь. А она со своим тортиком! Что ж, ей пока и о своей беременности не стоит говорить. Вздохнув, девушка опустила руки на колени и затеребила пуговичку на кофте.
