– Алло, Лена, говори! – вырвав ее из размышлений, прозвучал голос Палладина. – У тебя что-то случилось?
– Да, – ледяным голосом произнесла женщина и тихо всхлипнула. – Наташа попала в аварию. Ее жизнь висит на волоске. Мы в районной больнице, в Бородянке. Ночь она провела в реанимации. Врачи говорят, что ее состояние стабильно тяжелое. Мне надо срочно перевезти ее в Киев. Нужен реанимобиль. Ее надо хорошо обследовать, сделать КТ, МРТ. В районной больнице этого, к сожалению, нет.
– Я все сделаю, Лена. Я помогу, успокойся, – тихо ответил Палладин. – Натка для меня как родная дочь. Ты где?
– Я в Бородянке.
– Я сейчас же еду к тебе. Не переживай, слышишь? – строго произнес Владимир. – Все будет хорошо.
– Угу, – шмыгнув носом, протянула женщина. – Да, Вов, в Феофании есть врач – Билоус Леонид Иванович. Пожалуйста, договорись с ним. Говорят, он гений. Он людей по косточкам может собрать.
– Я записал. Все сделаю. Через час я буду у тебя, – ответил Палладин и положил трубку.
Лена облегченно вздохнула.
– Спасибо, – вежливо поблагодарила она и, опустив голову, вышла в коридор.
Поднявшись со стула, Ищенко быстро подбежал к ней.
– Ну? – коротко поинтересовался он.
– Все хорошо. Палладин будет здесь через час. Сказал, что поможет, – ответила женщина и, смахнув слезы, пристально глянула на соседа. – Анатолий Александрович, огромное вам спасибо за все! Я бы без вас пропала. Пожалуйста, езжайте домой. Вам на службу пора. Езжайте! Скоро приедет Владимир. Он меня не оставит, он настоящий друг.
– Лен, перестань, – возразил мужчина и опустился на стул. – Садись возле меня, отдохни. Пока не приедет твой бывший, я никуда не уйду. Все!
Закрыв глаза, Лена устало прислонилась к стене.
– Леночка, побудь здесь немного одна, я сбегаю в магазин. – Потерев покрасневшие глаза, Ищенко потряс ее за плечо. – Я куплю себе сигарет. Кончились. Пачку выкурил за ночь. Тебе купить что-нибудь? Может, булочку или сок?
– Нет, – скривившись, ответила женщина. Подняв голову, она с болью посмотрела на него. – Как я могу есть, если не ест моя дочь? Нет.
– Ленка! – крикнул Анатолий Александрович. – Возьми себя в руки. Так нельзя. Посиди здесь, я скоро приду.
Закрыв глаза, женщина кивнула:
– Хорошо.
Медленно, словно в старом кино, перед ней пронеслась вся ее жизнь. Мама, папа, она. Сочи: вокруг высокие горы, а она весело плещется в огромном море. Переливаясь на солнце, брызги летят в разные стороны. Вокруг столько счастья! Затем Лозоватка: баба Мария, ее добрые глаза, коза Белочка. На улице дождь, грязь, а Лена вприпрыжку бегает по лужам и радостно кричит! Неожиданно Лена увидела маленький огонек зажигалки. В полутьме на нее смотрят встревоженные карие глаза. А потом смех: «Кто ж так на помощь зовет?» Это Гриша! Он кормит ее клубникой, впервые целует в губы, несет на руках завернутую в бушлат. Потом боль. Окутавшая, страшная, невыносимая. Кажется, ее нельзя пережить. И вдруг как солнечная вспышка. Наташка! У нее дочь! Маленькая, красивая, копия своего отца. Натка пошла в первый класс. Огромные белые банты закрывают полголовы. А она смеется! Дочка выросла. Наташа целует ее в щеку: «Я с Ритой еду в Бородянку, я к вечеру вернусь!» Улыбаясь, девочка захлопывает дверь. Темнота. Окровавленное лицо. На голове бинты.
– Натка! – Завыв, Лена испуганно поднялась.
Не оглядываясь, женщина быстро побежала по лестнице вверх. Остановившись возле двери реанимации, несколько раз дернула за ручку. Дверь была заперта.
– Пожалуйста, откройте, – с мольбой, прижавшись к стеклу, попросила Лена и постучала ладошкой. – У меня здесь дочь!
Открыв дверь, выглянула медсестра.
– Что случилось? – с тревогой всматриваясь в ее заплаканное лицо, спросила девушка.
– У меня здесь дочь, Наташа Бондаренко. Я уже два часа ничего не знаю о ней. Скажите, пожалуйста, как она?! – схватив сестричку за руки, попросила женщина. – Умоляю, скажите мне хоть что-то о ней!
Девушка растерянно опустила глаза:
– Я не имею права ничего говорить. Вашу дочку сейчас осматривают врачи. Подождите немного, я попрошу, чтобы после обхода они вышли к вам.
Лена испугалась еще больше:
