Армия Петра I - страница 10
По существу, после битвы при Лесной чаша весов в ходе войны начала клониться в сторону России и ее союзников. Оставшаяся в глубине чужой территории без крепких тылов, армия Карла попала в невыгодное стратегическое положение.
В «Гистории Свейской войны» приводятся слова Петра I, определяющие место этого сражения в ходе двадцатилетних боевых действий: «Сия у нас победа может первой называться, понеже над регулярным войском никогда такой не бывало, к тому же еще гораздо меньшим числом будучи перед неприятелем, и поистине оная виной всех благополучных последований России, понеже тут первая проба солдатская была, и людей конечно одобрил, и мать Полтавской баталии как ободрением людей, так и временем, ибо по девятимесячном времени оное младенца щастия произнесла, егда совершенного ради любопытства кто желает исчислить от 28 сентября 1708 до 27 июня 1709 года».
в) «ШВЕДЫ, СТОЙТЕ! ШВЕДЫ, ОСТАНОВИТЕСЬ!»
Переломное сражение всей войны произошло 27 июня 1709 года. Армии Карла XII (30 тысяч человек с 39 пушками) противостояли полки Петра I (около 40 тысяч воинов при 102 орудиях). Впервые на поле боя применялись земляные укрепления – редуты, вырытые русскими перед ожидаемым фронтом атаки неприятеля. Атаки шведов захлебнулись под интенсивной стрельбой с редутов. Успех российских войск был предопределен уже в прологе битвы, когда энергичными действиями кавалерии Меншикову удалось опрокинуть вражескую конницу. Но после получения приказа об отходе «светлейший» отвел своих драгун к опушке леса. Рванувшиеся вперед шведы попали под перекрестный огонь артиллерии, и часть из них (под командованием генералов Розена и Шлиппенбаха) была пленена.
Во второй фазе боя каролинцам удалось прорваться через линию укреплений и выйти к Бу-дищинскому лесу, где размещался русский лагерь. Главный удар командующий армией (в отсутствие раненого Карла) генерал Реншилд нанес по малообученным солдатам Новгородского полка. Удержав линию, воины Петра перешли в наступление. Оно оказалось столь мощным и стремительным, что шведская армия дрогнула. Беспорядочное отступление превратилось в бегство. Победителям достались полностью обозы и артиллерия, удалось захватить практически весь штао короля.
г) «ГДЕ СТОЛЬКО ТРУДА И УБЫТКОВ ПОЛОЖЕНО»
Военные действия развернулись летом 1711 года в бассейне рек Прут, Днестр и Серет. По договору с молдавским господарем Кантемиром и валашским господарем Бранкованом Петр, отвечая на вызов Оттоманской Порты, обязался ввести войска на территории этих княжеств и восстановить их самостоятельность. В тяжелый, плохо подготовленный поход выступила 40-тысячная русская армия под командованием самого царя и фельдмаршала Б.П.Шереметева. Медленное продвижение войск, вызванное нехваткой провианта, бескормицей для конницы, нарушило первоначальные планы. Измена Бранкована, не допустившего соединения армии Петра с сербскими отрядами и передавшего магазины туркам, поставила наше командование в трудное положение. 8 июля 200-тысячная армия визиря окружила русский лагерь. Двое суток в условиях сильного зноя и отсутствия воды шли кровопролитные неравные бои. Шквальным огнем артиллерии удалось остановить первый напор османов. Но положение войск Петра к 10 июля стало катастрофическим. В ставку визиря отправился вице-канцлер П.П.Шафиров с наказом государя заключить мир любой ценой. День 11 июля прошел в напряженном ожидании, с обеих сторон не было сделано ни одного выстрела. К вечеру ситуация разрядилась. Ша-фиров сообщил, что ценой незначительных территориальных уступок (передача крепости Азов, срытие валов Таганрога) и уничтожением Азовской флотилии (к тому времени устаревшей) перемирие подписано. Лояльность турок историки объясняют их большими потерями от пушечного огня в бою 10 июля, дипломатическим искусством вице-канцлера, подкупившего неприятельского командующего, а также внезапным появлением в тылу янычар русского корпуса генерала Ренна, направленного с рейдом к Дунаю. Подводя итоги похода, Петр писал: «Сие дело… хотя и не без печали, что лишитца тех мест, где столько труда и убытков положено…» Атмосферу разочарования итогами кампании 1711 года ярко выразил очевидец событий Феофан Прокопович в своих стихах:
