Армагеддон - страница 351

Оставался лишь один вопрос: что ему делать дальше?

— Он не такой, как я видела, — котенок смотрела из «Хамви» на Первый круг. Картина была безрадостной, с этим все верно — развалины зданий, грязь, повсюду мусор. Но пронизывающий холод, колючий ветер, ночная тьма и постоянный гложущий голод исчезли, — но я отправлюсь сюда.

— Ты носишь фольгированную шляпку, котенок, — с легким весельем произнес полковник Пашаль. — Окажись ты здесь без нее, когда мы открыли врата, то увидела бы ожидаемое. Голодающих людей вокруг примитивных костров в грязи, поедающих червивую пищу из куч отбросов. Что-то было настоящим, что-то иллюзией, и когда мы убрали связывание разумов, последнее пропало. Но ты ошибаешься, котенок. Сюда ты не отправишься.

— Но это уготовано мне в будущем. Я видела.

— Разумеется. Но ты ошибаешься: то, что ты предвидела, не в будущем. Это твое настоящее. Все эти годы ты видела то, что происходит здесь и сейчас. Ты попала в Первый круг Ада, да, но ты не видела, что приведешь за собой всю армию Соединённых Штатов. И много других. Ты попала в Ад не как жертва, а как завоеватель. Ты боролась с демонами и победила. И теперь можешь заняться собственной жизнью.

— Эй, котенок!

Голос пришел извне «Хамви». Котенок осмотрелась и увидела группу из восьми бегущих к машине солдат. Она потянулась разумом и немедленно их узнала.

— Такер! — она выпрыгнула из машины, чтобы очутиться в объятьях Такера Макилроя.

Он наградил ее звонким поцелуем и передал отряду.

— Котенок, нам никогда не отблагодарить тебя за сделанное. Ни за что. Наверное, никогда не сможем сделать это как положено. Но мы постараемся.

— Такер, я думала, вы в Тартаре?

— Мы были, но час назад там сели морпехи, нас сменили «морские котики». Так что мы портанулись оттуда и прибыли сюда. Как ты себя чувствуешь? Операция прошла успешно?

— Очень успешно, генерал все устроила. Большая часть работы уже сделана, — котенок поколебалась. — Ты ведь знаешь, что у меня была за операция, да?

— Ага. Честно говоря, когда-то меня бы это выбесило. Но не сейчас. Может, это потому, что я умер, но скорее всего, во мне развился здравый смысл. Мне кажется, что у тебя была проблема, хирурги ее решили, и теперь ты такая, какой всегда хотела быть. И каждый из нас собирается выпить за это. Если мы сможем напиться, конечно. Толком еще не пробовали. Хочешь поучаствовать с нами в эксперименте?

Котенок хихикнула.

— Боюсь, не могу, я еще на не допускающих алкоголь лекарствах. Но когда прекращу прием, я приду, соберу вас всех, и мы попробуем, окей?

Офис исполнительного директора, Аэрокосмический музей Пима, Тусон, Аризона.

Звук идущих на снижение моторов R-3550 пробудил Дэниела Дж. Райана, исполнительного директора Аэрокосмического музея Пима, от обессиленного сна. Он пытался собрать оставшееся от музея в хотя бы видимость выставки для посетителей, но это оказалось тяжкой задачей. Райан слышал, что в Дэвис-Монтен было еще хуже: забирали каждый стоящий восстановления самолет, а оставшиеся растаскивали для поддержания других на крыле и превращали в кучи мусора. Затем до него дошел смысл звука. Он выглянул в окно офиса и увидел, что возвращается его B-29. Десятью секундами позднее он бежал по рулежной дорожке к запаркованному самолету.

— Она вернулась.

Полковник Тиббетс обернулся к Райану.

— Точно. И она хорошо дралась для старой леди. Совершила три бомбардировочных вылета на армию Вельзевула, и это только самое малое. Она и ее сестры сделали почти всю экспериментальную работу, необходимую для выполнения бомбовых рейдов. Они освободили для атак более современные самолеты, без них Война за Спасение продлилась бы намного дольше. Да, старушки более чем заработали себе содержание. Хотя и у нас были потери, вы знаете, что три леди разбились, когда их структура не выдержала? Теперь их снимают со службы. Сороковой получает «Бэ-один Си», мы скоро начнем его адаптацию. Итак, мистер Райан, ВВС говорят, что вы можете получить ее обратно. Но на одном условии. Вы сохраните на ней адскую камуфляжную схему и отметки боевых вылетов.