— Я могу… идти?
— Да, мадам. Приятно было познакомиться. — Он протянул руку к двери… ладонью вниз.
Она подошла к двери. Едва лишь она притронулась к ручке, как он снова заговорил:
— Да, и еще один пустячок. Очень маленький пустячок.
Дайна улыбнулась. Он усмехался, и усмешка его была дружелюбной, но на одну сияющую минуту ей показалось, что перед ней — огромный черный мастифф, вываливший язык и обнаживший свои острые зубы, которые могут рвануть руку так, словно это не рука, а посудное полотенце.
— Что такое?
— Среди нас есть еще один из ваших людей, — сказал Флегг. Улыбка его стала шире. — Кто бы это мог быть?
— Откуда же мне знать? — спросила Дайна, и в мозгу у нее вспыхнула догадка: «Том Каллен!.. Неужели это все-таки был он?»
— Ну как же так, дорогая? А я-то думал, что мы уже обо всем договорились.
— Но я и вправду не знаю, — сказала она. — Посмотрите на ситуацию здраво, и вы поймете, что я не лгу. Комитет послал меня… и Джаджа… и кто знает, сколько еще человек… и они действовали очень осторожно. Чтобы мы не могли выдать друг друга, если… ну, вы понимаете, если что-то случится.
— Если мы решим выдрать парочку ногтей?
— Ну да. Ко мне подошла Сью Стерн. Наверное, Ларри Андервуд… он тоже член комитета…
— Я знаю, кто такой мистер Андервуд.
— Так вот, он, наверное, разговаривал с Джаджем. Но по поводу остальных… — Она покачала головой. — Скорее всего, каждый из семи членов комитета завербовал одного шпиона.
— Могло быть и так, но так не было. Остался только один, и ты знаешь, кто он такой. — Его улыбка стала еще шире, и теперь она внушала ей страх.
— Ты знаешь, — повторил Флегг.
— Нет, я…
Флегг склонился над интеркомом.
— Ллойд уже ушел?
— Нет, я еще здесь.
— Погоди пока насчет мотоцикла, — сказал он. — У нас тут есть еще одно дельце.
— О'кей.
Флегг посмотрел на нее долгим взглядом. Пот выступил у Дайны на лбу. Казалось, глаза его стали больше и темнее. Смотреть в них было все равно что смотреть в старый и очень глубокий колодец. На этот раз, когда она попыталась оторвать свой взгляд от его глаз, у нее ничего не получилось.
— Скажи мне, — сказал он очень мягко. — Не будем доставлять друг другу неприятностей.
— Так все это было небольшой одноактной пьеской, не так ли?
— Дорогая, я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Прекрасно понимаете. Ошибка в том, что Ллойд остался на месте. Одного вашего слова достаточно, чтобы любой из них бросился с небоскреба вниз головой. Он уже давно бы возился с моим мотоциклом. В том случае, разумеется, если бы вы ему заранее не сообщили, что не собираетесь меня отпускать.
— Дорогая, ты страдаешь тяжелым случаем ни на чем не основанной паранойи. Полагаю, что причиной этого является тяжелое впечатление, произведенное на тебя теми четырьмя мужчинами. Со странствующим зоопарком. Должно быть, там было ужасно. Но ужасно может оказаться и здесь, а ведь мы оба не хотим этого, правда?
Силы оставляли ее. Собрав последнюю волю, она сжала правую руку в кулак и ударила себя в правый глаз. Череп ее взорвался болью, и зрение затуманилось. Голова ее откинулась назад и ударилась о дверь с глухим звуком. Наконец-то взгляд ее оторвался от его глаз, и она почувствовала, что воля ее возвращается.
— Ты знаешь, кто это, — сказал он. Он встал со стола и направился к ней. — Ты знаешь и расскажешь мне об этом. И удары кулаком по голове здесь не помогут, дорогая.
— А как же так получилось, что вы сами не знаете? — закричала она ему. — Вы знали о Джадже и знаете обо мне! Как же вы не знаете о…
Руки его с силой легли ей на плечи. Они были холодны, как мрамор.
— О ком?
— Я не знаю.
Он потряс ее, как тряпичную куклу. Руки его были ледяными, но лицо излучало жару пустыни.
— Ты знаешь. Скажи мне. Кто?
— А ПОЧЕМУ ВЫ САМИ НЕ ЗНАЕТЕ?
— ПОТОМУ ЧТО Я НЕ МОГУ ЭТО УВИДЕТЬ! — закричал он и швырнул ее через комнату. Когда она увидела, как его лицо склоняется над ней в сумерках, теплая моча заструилась по ее бедрам. Рэнди Флегга больше не было. Теперь перед ней был Ходячий Хлыщ, высокий человек, главный, и да поможет ей Бог.
— Ты скажешь, — сказал он. — Ты скажешь то, что я хочу знать.
