Аркадий Аверченко - страница 160

Еще в середине 1990-х годов на родине писателя, в Севастополе, всерьез обсуждался вопрос об установке ему памятника. Была создана инициативная группа. Однако протестовал местный горком коммунистической партии Украины, и это благородное начинание ничем не завершилось. К великому сожалению, в последнее время А. Т. Аверченко стал «разменной монетой» в политических спорах и разделил в этом смысле участь Н. В. Гоголя, А. А. Ахматовой и др. Нет-нет да и проскальзывают утверждения, что Аверченко был «этническим украинцем», а стало быть, принадлежит украинской литературе, а не русской. Сам же Аркадий Тимофеевич такого разделения никогда не проводил и чувствовал себя своим и в Малороссии, и в Петербурге, ставшем для него второй родиной… Жаркие споры по поводу личности Аркадия Тимофеевича и способов увековечения его памяти ведутся на городском форуме[138]. Эти дебаты дали результат: в 2008 году было принято решение о присвоении имени писателя одной из новых улиц города.

В том же 2008 году в Севастополе побывали дочь Игоря Константиновича Гаврилова Наталия Одинцова и ее муж. Они любят этот город не только потому, что отсюда родом их предки, но и потому, что именно здесь, в древнем Херсонесе, они когда-то познакомились и полюбили друг друга. Вместе мы прошли по аверченковским местам: постояли в Одесском овраге, посетили дом, где размещался театр «Гнездо перелетных птиц», Покровский собор, в котором когда-то крестили отца Наталии Игоревны и венчались ее бабушка с дедушкой… Говорили о многом: и о превратностях судьбы, и о счастливой случайности, благодаря которой мы встретились. Шутили по поводу того, что у Наталии Игоревны были очень обеспеченные предки и, если бы не революция, она владела бы сейчас участком в центре Севастополя и дачей на берегу моря. Вспоминали ильфо-петровское: «Тихон, не знаешь ли ты, что с моей мебелью?»… А вечером, стоя у Хрустальных скал, где любил в детстве купаться Аркадий Тимофеевич, решили попытаться написать о нем книгу. И попытались.

Прощаясь же теперь с нашим героем, низко склоняем головы, и вслед за его современниками хочется воскликнуть: «Ave, Аверченко!»

Грустно, не правда ли? Аркадий Тимофеевич нас бы не одобрил. Он относился к жизни легко, поэтому давайте, дорогой читатель, всегда будем помнить его своеобразное завещание: «…не смотрите на мир так, как будто он — неловкий слуга, не сумевший услужить вам, и поэтому достойный презрения и проклятий! Используйте его получше и умирайте попозже».