— Проходи, не стесняйся, — пригласила меня аладарка. — Разуваться здесь. Давай, я тебе покажу квартиру. Так, вот тут кухня, это санузел, здесь наша с мужем спальня. Это гостиная, это комната Лехоса, это Ивастаса, а это твоя.
Какие у них тут имена оригинальные. Лехос… Ивастас… Интересно, кто старший, а кто младший? А мне комнату классную отвели. Потолок, правда, далековато, но зато какая огромная кровать! Точно на аладара рассчитана, причем на самого большого, я на ней, наверное, при желании два раза помещусь, и мне будет удобно! Ну да, другие стандарты. Мебель здесь, конечно, великовата, как и в Ненолене. Ух ты, какие у них высокие и широкие подоконники, а окна огромные. Это как же их мыть? Ну да, стоя на подоконнике аладарам как раз. Но зато сколько занавесок стирать! Так, в шкафу две меня поместятся вместе со всеми моими вещами, тоже продублированными. Точно! Комнаты, рассчитанной на одного аладара, позарез хватит двум арийкам! Так что нужно радоваться — отвели такие апартаменты, как будто двум людям! Весело!
— Мам? — послышалось из соседней комнаты на олеанском.
Так, это точно младший.
— Лехо, иди сюда, — позвала Танра по-неноленски.
Ну, вот и выяснили, что младший Лехос, старший, выходит, Ивастас.
В комнату забежал младший Уилот. Ба, да на вид ему лет десять-тринадцать, а ростом всего-то на полголовы меньше меня. Обалдеть! Это когда он вырастет, каким будет? Ну, волосы у него мамины, причем и длины такой же. Ой, нет, они у него до пояса! Вот это да! А вот кисточек на ушах нет. Наверное, от папы наследство досталось, хотя так он на маму очень похож: льдисто-голубые глаза, немного вздернутый нос, симметричные губы, слегка припухлые, как у всех молодых аладаров, тонкие прямые клыки, видно, еще не сменились.
— Ой, — сказал Лехо.
— Лехо, это Шелгэ. Шелгэ, это мой младший сын Лехос, — представила нас Танра.
— Арийка, — как-то растерянно сказал Лехо. — Ой, то есть привет!
Я приветственно кивнула в ответ. Лехо в упор меня рассматривал.
— Что? — спросила я.
— Ты по-неноленски говоришь? — удивился он.
— Говорю, — кивнула я. — А не должна?
— Нет, то есть да… А почему у тебя волосы синие? — неожиданно спросил Лехо.
— Наверное, потому что я арийка, — рассмеялась я, взмахивая хвостом.
Лучше бы я этого не делала — теперь все внимание Лехо было приковано к хвосту. Он даже рот раскрыл от удивления и не заметил этого.
— Лехо, — усовестила его мать.
— А можно потрогать? — благоговейно спросил он.
— А за уши дашь подергать? — встречно предложила я.
— За уши подергать? — неожиданно его голос сбился на писк, и мальчишка залился краской.
Господи, у него еще и голос ломается! Вот прикол! Я с трудом сдержала смех.
— Зачем? — пискнул мальчик.
Я замаскировала смешок под кашель, но все же не выдержала и расхохоталась. Лехо покраснел еще больше и убежал из комнаты.
— Извините, — поспешно сказала я. — Я… просто…
— Да знаю, сама часто не могу удержаться, — кивнула Танра, смеясь. — Все жду, когда же он, наконец, перестанет пищать.
— А у него это давно уже?
— У аладаров голос ломаться начинает рано, но ломается долго, — сказала женщина. — А так пищать он может с равной вероятностью еще пару месяцев или целый год.
— Год слушать такой вот разговор! Это будет весело! — рассмеялась я.
— Да он вообще-то не так часто срывается, только от переизбытка чувств, — сказала Танра.
— О, видимо, мой хвост оставил неизгладимое впечатление! — усмехнулась я.
— Он раньше арийцев не видел, — пояснила аладарка.
— Ну, как и я риварцев до сегодняшнего дня, — кивнула я.
Танра усмехнулась.
— Ну, ты пока располагайся. Если что-то нужно — скажи, а я пойду готовить обед.
Женщина вышла, я же стала распаковывать вещи и осматривать комнату. При ближайшем рассмотрении комната оказалась еще более милой, чем казалась до того. Подоконник я вполне могла использовать как диван, кинув туда пару подушек, которые были в изобилии на кровати, большие габариты мебели как раз компенсировали недостаток некоторых концептуальных доработок под мои анатомические особенности, цвет был вполне себе жизнерадостный персиково-коричневый. В общем, мне очень понравилось.
