Позже, поднявшись и выйдя из кельи, я посмотрел на окружающую природу другими глазами. Тогда я уразумел смысл сотворения вещей, внутренний, сокровенный смысл сотворения человека и мира. Внутри меня всего осиял нетварный свет благодати Святого Духа. Я не был этого достоин, но безграничная благость Божия и Его любовь к Своему творению нашли в этом свое выражение. Во всяком случае, я чувствовал такую благодать, наполнившую меня изнутри и буквально пленившую меня, что в какой-то момент я сказал: „Довольно, Боже мой, или я больше не выдержу и разорвусь. Либо возьми меня к Себе, либо уменьши данную мне благодать. Если такую благодать Ты дал мне теперь, то, я представляю, что будет в раю! Я не хочу умереть, мне достаточно этой благодати, которую я имею здесь теперь“. Вот, братья, как велика и сверхъестественна помощь, подаваемая нам Творцом, когда больной переносит с терпением болезнь, и не имеет другого помощника на земле. Велия Твоя милость, Боже наш!
Отец Силуан еще рассказал об отце Паисие. В прошлом, 1977 году была великая засуха по всей Греции, но в особенности в Фессалии. Сельские жители находились в полном отчаянии, дождя не было уже около ста дней и несчастье было неизбежно. Я пошел к отцу Паисию, чтобы открыть ему помыслы и получить пользу. Я и мысли не имел о возможном бедствии в сельской местности от засухи: что-то об этом слышал, но не обратил внимания. Отец Паисий казался обеспокоенным, но совершенно спокойным в глубине. Из сострадания несчастным земледельцам в конце нашей беседы он сказал: „Отец Силуан, сделай милость. Соверши бдение сегодня ночью и попроси Господа и Госпожу Богородицу собрать облака и пролить дождь в Фессалии, потому что от солнца и жары погорели посевы, а народ страдает и впадает в отчаяние. Мы обязаны поддержать его своими молитвами. И я тоже буду бодрствовать вместе с тобою, но каждый из нас в своей кельи“.
Я сказал: „Благослови, отче Паисие“, — и ушел в монастырь Кутлумуш. На следующий день небо над Афоном почернело и на нас полил дождь. Радость, милость Божия, благословение. Я побежал к кельи старца Паисия и он, едва завидев меня, сказал мне: „Благословенный Богом, я сказал тебе молиться, чтобы дождь пошел только в Фессалии, а не на Святой Горе. Я дам тебе епитимью“.
Это он сказал мне, чтобы скрыть свою добродетель и огненную молитву, которая имела силу приклонить милость Всеблагого Бога“.
О посте
Приснопамятный отец Епифаний Феодоропулос для больных смягчал пост до полного его упразднения. Один человек не соглашался с ним и утверждал, что только тяжело больному, прикованному к постели, который не имеет сил подняться и уйти, если даже огонь загорится с четырех углов его дома, только такому больному духовник должен разрешать упразднение поста. Отец Епифаний, кроме приведенных доводов, рассказал ему и о том, что сказал однажды шутливо отец Паисий: „Да, конечно, так и поступай! Таскай за собою канистру бензина, и если кто-нибудь из-за здоровья попросит тебя разрешить ему не поститься, ты говори ему: „Подожди секунду!“ Облей бензином четыре угла его комнаты и подожги их. Если увидишь, что он не может пошевелиться и подвергается опасности сгореть заживо, тогда разреши ему не поститься. Но если увидишь, что он прыгает и убегает, чтобы спастись, говори ему: „Нет! Ты должен поститься!“
Из одного посещения
Из книги «Паломничество одного врача на Святую Гору» я помещаю здесь один отрывок, касающийся отца Паисия:
«Недавно приезжал на Афон один мой знакомый адвокат и бывший член парламента с целью посещения одного подвижника, прославившегося своею мудростью и святостью, чтобы разрешить какую-то проблему, связанную со здоровьем его сына. Мы вместе пришли на каливу старца. Он принял нас так сердечно, как будто бы знал нас уже много лет. Я ждал с большим нетерпением и любопытством „заключения“ старца: „Если твой сын и ты не будете молиться, то болезнь продолжит свое естественное течение. Если будете молиться, то развитие болезни пойдет по другому пути. Если Бог рассудит, что сын твой готов, то Он может взять его у тебя и сейчас, и ты не скорби об этом. Если же Он рассудит, что сын твой еще не готов, то оставит его тебе“.
