– Ну, короче, здесь есть дом, который невозможно найти. Рассказывают, что кто-то видит иногда то крышу, то дымок из трубы, то силуэт в тумане, а то даже и отражение в озере. Но найти его не могут. Местные, как напьются, так сразу ползут в лес на поиски. Вон недавно, целую экспедицию устроили. Дом, понятное дело, не нашли, зато двое ослепли.
– Как ослепли? – переспросила Майя.
– А так. Собрались несколько человек, вроде шли вместе. Потом хватились, а двоих нет. Два братца, один тут электриком работал, другой… я уже и не помню. В общем, вместо дома пришлось этих придурков искать. Они в пойму реки упали, лежат в камышах, пузыри пускают. Еле откачали. Чего-то с глазами у них случилось. Говорили, они вроде этот дом-то увидели, ну, и ослепли, – Меньшикова брезгливо передернула плечами. – А по-моему, так просто плохой водкой отравились. Алкашня.
– А дом? – спросила Майя.
– А что дом? – все еще раздраженная чужими пороками, переспросила Катерина. – Ах, дом! Ничего. Не нашли. Да тут вообще этим летом такой бардак творится! Вон на днях – вся документация сгорела. Здесь был настоящий архив, даже переписка князя Волоцкого сохранилась, музей еще хотели делать. На все участки купчие, документы всякие, справки о хозяевах, ну, все на свете. Сгорело за час. Сторож погиб. По телевизору передавали, вы не видели?
Зис нахмурился.
– Подождите, это что, здешний сторож, что ли? Архипов? Кирилл Петрович? Так мы же его снимали…
Он посмотрел на Майю. Майя смотрела в окно в сад. А Меньшикова уже не могла остановиться.
– Но это ладно, а вот в том доме, ну, который найти не могут, говорят, большая семья жила. Старуха-мать, ее сын с женой и двое детей. Девочки. Здесь все деревни были ихние…
Меньшикова вздрогнула от такой оплошности.
– Принадлежали им, – быстро поправилась она, но, похоже, никто не обратил внимания на ее прокол.
– Жили они себе, жили, а однажды вдруг вышла ссора. И сын убил свою мать…
– Почему? – Зис повернулся в ее сторону. Катерина пожала плечами.
– Кто его знает? Поссорились, не поделили чего-то… Не знаю, темная история, – она поменяла позу. – В общем, его посадили, старуху похоронили, мать с девочками попробовали как-то жить дальше. А потом пропала старшая дочка. Ушла утром к озеру – и не вернулась. Искали, искали – и ничего. Ни тела, ни платья, ни ответа, ни привета. Сгинула.
Майя оглянулась. Внезапно ей показалось, что у нее за спиной кто-то стоит. Она обвела взглядом большую комнату. Никого. Посмотрела на Зиса. Тот внимательно слушал Меньшикову. «Показалось…»– Майя потерла висок и постаралась сосредоточиться.
– …отец, когда узнал, сошел с ума. Прямо в камере повесился. Жена сразу после похорон со второй девочкой уехала. Рассказывали, обе поседели от горя. Вот так была семья и вся вышла. А перед тем, как все началось, вроде бы эти странные цветы и полезли из земли, – она кивнула в сторону большой напольной вазы, стоявшей в углу.
Майя и Зис посмотрели в направлении ее взгляда. В вазе стояло растение. Сухое и черное, оно напоминало длинный острый коготь невиданного животного и выглядело изящно, но зловеще.
– Многие начали уезжать отсюда, говорили– проклятая земля. А потом – революция, новая жизнь, новые люди понаехали, вроде обо всем забыли.
Внезапно в углу комнаты раздался сильный хлопок. Все вздрогнули.
– Так, спокойно, у нас лампа перегрелась, – Зис выдернул шнур из розетки.
– Так это что, все правда или так, местная страшилка? – спросила Майя.
Меньшикова встала, прошлась по комнате, остановилась перед зеркалом.
– Ой, Майечка, я и не знаю,– она залюбовалась своим отражением. – Вообще здесь много всякого сочиняют. Легенды легендами, а место лесное, отдаленное, тут такое покажется, особенно ночью… Вроде отца этого не один раз видели. Говорят, все ходит, ищет чего-то, успокоиться не может…
Довольная собой, она отошла от зеркала, приблизилась к Зису и положила руку ему на плечо.
– Но вы, пожалуйста, не выдавайте меня, хорошо? Тот поднял на нее глаза. Меньшикова улыбалась.
– Ну, что я здесь не живу и все такое. А то, знаете, мир жестокий – скажешь чего, а потом начнется… Решат, болтаю лишнее, покупателей отпугиваю, цены на землю сбиваю. Чего только не придумают. Пострадаешь, да еще и не узнаешь за что. Понимаете?
