— Понимаю, — уныло произнес Воробьев.
— Это хорошо, что ты понимаешь. На нары сядешь, глядишь и прописку потеряешь, а то и жилье. Квартира-то приватизирована или нет?
— Нет, — уныло произнес Воробьев.
— Тогда считай, пропадет. Ты ведь, если мне память не изменяет, с покойной матерью проживал? А сейчас прописка на тебя одного, точно?
— Да.
— Как ты говоришь, такая жизнь, — капитан почесал пальцы левой руки и, посмотрев на Воробьева, добавил, — а что там с твоим сокамерником-то случилось, а то мне сержант тут какую-то ахинею нес, может, припомнишь, как все на самом деле было?
— Это, в каком смысле?
— В прямом. У нас ведь тоже народ разный работает. А нынче сам знаешь, компания в стране идет, с оборотнями в погонах боремся самым решительным образом.
— Не понял, это вы к чему клоните?
— Я думал ты умнее будешь. На твое дело-то по-разному взглянуть можно. Вроде как собутыльник твой упал и об косяк головой еба…, а ты вроде, как и не причем. Сечешь?
— Так ведь я…
— Во, другое дело. Вижу что сечешь, так что давай, все как было на самом деле. Парень этот подкупил сержанта и тот его освободил, так было дело?
— Я конечно не враг себе, и в тюрягу только дурак хочет, но врать не буду. Богом клянусь, сам видел, как этот, что со мной сидел, вдруг к стене подошел, и словно марево какое возникло. Круги пошли, и он прямо сквозь неё прошел. Бац и нету. Я так и грохнулся от испуга. Кричу сержанта, а его все нет и нет. А потом когда появился, я ему все как на духу рассказал.
— Понятно. Вот что я тебе скажу, Воробьев. Дурак ты, и уши холодные. Я хотел как лучше, а ты, видать не понимаешь. Учти, второго предложения я тебе делать не буду. Так что ступай в камеру и до утра покумекай. Надумаешь, скажешь, чтобы тебя ко мне доставили для чистосердечного признания. Усек?
— Так точно.
— Острить будешь, засуну в карцер, понял?
— Понял.
— Другое дело.
— Уведите задержанного, — крикнул капитан.
Когда дверь за ним закрылась, капитан мрачно посмотрел на лежащий перед ним журнал.
— И что теперь с этим делать? Ну и денек выдался. А может он, и впрямь исчез? Как же, так я и поверю этим сказкам. Нет, ребята, то что вы сговорились, это точно, но я вас все равно расколю, так и знайте.
Капитан поднялся со стула, надел фуражку и, поправив китель, вышел из кабинета.
* * *
Из метро они вышли прямо напротив кинотеатра. Лиза посмотрела на задумчивое лицо Семена.
— Что-то случилось, или мне показалось?
— Да как сказать. Вообще-то да, — смущенно ответил он и осмотрелся по сторонам, словно пытался в толпе людей найти кого-то или подыскивал ответ на вопрос, который она ему задала.
— Надеюсь, ничего серьезного, или…?
— Все нормально. Просто… попал в милицию.
— В милицию!
— Да, остановили, решили проверить документы, а у меня при себе ничего не было. В результате забрали в отделение.
— Ничего себе, и это ты называешь, ничего серьезного?
— Так ведь все обошлось.
— Не знаю, мне никогда не доводилось бывать в милиции. Разве только, когда паспорт получала и все. Слушай, а там как, а?
— В каком плане?
— Вообще.
— Ничего хорошего. Стали выяснять кто я и так далее. Одним словом я не опоздал, не так ли?
— Да нет, все нормально, — Лиза вдруг почувствовала, что Семен явно чего-то не договаривает. Хочет о чем-то сказать, но не решается. Он по-прежнему смотрел не на неё, а на проходящих мимо людей.
— Слушай, ты извини, давай встретимся завтра, мне сейчас надо срочно решить кое-какие дела, — торопливо произнес он, но Лиза почувствовала в его голосе тревогу, и поэтому спросила:
— Что стряслось, может быть, я могу чем-то помочь?
— Ты!?
— Да, я. А что, такой вариант исключен?
— Я как-то не думал. Я не хочу впутывать тебя во все это…
— Как знаешь, я не навязываюсь. Просто предложила помощь.
Семен посмотрел на неё, словно хотел прочесть её мысли и медленно произнес:
— Это все слишком сложно, возможно ты мне не поверишь, хотя… Может быть, так и должно было случиться…
— Ничего не понимаю. Говоришь какими-то загадками. Давай так, или говори, или иди по своим делам, а завтра встретимся… если конечно хочешь?
— Пойдем, я тебе все расскажу, — он взял Лизу под руку и повел в сторону Бульварного кольца. Они перешли дорогу, и, пройдя вдоль заснеженных деревьев несколько метров, чуть сбавили шаг. Семен запрокинул голову и посмотрел на небо.
