Р. А. Медведев заявляет себя последовательным сторонником демократии. В этом отношении его критика современной политической жизни СССР весьма сурова: «Это верно, что в нашей стране нет ни настоящих выборов, ни независимой прессы, ни свободной политической, научной или литературно-творческой деятельности. Это верно, что у нас нет независимых судебных органов или свободных от партийной опеки профессиональных союзов» («Международное положение СССР и пути разрядки»). В других работах он ратует за создание в нашей стране оппозиционных партий и оппозиционных групп в коммунистической партии. Непонятно, как последовательное проведение подобных взглядов может согласоваться с марксизмом, и ни в одной из известных мне работ Р. А. Медведев этого не поясняет. Однако в других его суждениях о том же предмете можно обнаружить иной оттенок, уже не столь далекий от духа марксизма. Так, о демократии он пишет:
«Только социалистическая революция может на практике осуществить принцип демократии: меньшинство подчиняется большинству». «Однако, заботясь о проведении в жизнь этого важнейшего принципа демократии, впервые на деле осуществленного только в условиях социалистической демократии, мы недостаточно внимания уделяли в прошлом и уделяем в настоящем осуществлению другого не менее важного принципа демократии: право меньшинства формулировать и отстаивать свою точку зрения» («Социализм и демократия»).
Если эти два разные высказывания о демократии включаются в какую-то единую точку зрения, то вывод может быть только один: автор считает, что указанные в первой цитате явления («нет ни настоящих выборов, ни независимой прессы» и т. д.) дурны тем, что препятствуют меньшинству отстаивать свои взгляды, однако они никак не противоречат представлениям автора о «власти большинства». Но скоро мы встречаемся с другим взглядом: в некоторых случаях автор вполне одобряет и насильственное осуществление воли меньшинства!
«В. И. Ленин весьма убедительно доказывал, что в условиях такой крестьянской, нищей, необразованной и многонациональной страны, как Россия, социалистическая революция может победить только как революция организованного и возглавляемого пролетариатом революционного меньшинства» («Социализм и демократия»).
Столь же зыбка и неопределенна точка зрения Р. А. Медведева на насилие. В одном лишь случае он — бескомпромиссный противник насилия, — когда речь идет о сегодняшнем дне в нашей стране:
«В некоторых провинциальных городах недовольство населения приводило даже к отдельным актам насилия, что может вызвать лишь осуждение. Всякая неразборчивость в средствах недопустима по принципиальным соображениям»(«Социализм и демократия»).
За исключением уж очень недемократического, высокомерного тона, я присоединился бы к основной мысли. Но что могут значить здесь принципиальные соображения для марксиста? Как он забудет, что насилие — это повивальная бабка истории, про пролетарскую революцию и диктатуру пролетариата?.. И он не забывает — в той же работе автор пишет:
«И действительно, победа Советской власти в нашей стране явилась результатом вооруженного восстания и насильственного свержения власти буржуазного Временного правительства. В дальнейшем мировой империализм и внутренняя контрреволюция навязали нашему народу длительную и жестокую гражданскую войну…»
С сочувствием автор приводит и такие взгляды:
«Революция была необходима в такой стране, как Россия, — сказала автору одна из старейших коммунисток***, - и эта революция не могла обойтись без насилия. Нельзя было победить в гражданской войне без массового террора, без насилия над офицерами, над кулаками. Вероятно, было нужно расстрелять в 1918 г. всю царскую семью, даже и малолетних наследников, чтобы они не стали знаменем монархической реакции. Разгорелась действительно смертельная борьба, и если бы коммунисты не победили, их всех бы вырезали белые» («К суду истории», Нью-Йорк, 1974, с. 780. Я опускаю имя лица, названного Р. А. Медведевым, так как оно, кажется, еще живо и, может быть, раскаивается в этих своих взглядах. —