Ардагаст, царь росов - страница 130

Шрифт
Интервал

стр.

Она торопливо вышла. Проводив её взглядом, Зореславич деловито сказал:

   — На Медвежью гору со мной пойдёт русальная дружина. На Масленицу ведь тоже рядятся. А ты, князь, со своими волками будешь в засаде возле горы. Следи, чтобы никакая тварь не прорвалась на городище. Остальная рать пусть отдыхает. Незачем воинам зря на чары нарываться. Да и много чести ведунам — всем войском твердыню их медвежью брать.


Месяц-Велес пас звёздные стада по безоблачному тёмному небу. Он пас их ещё в те времена, когда люди не приручили ни овцы, ни коровы, ни даже собаки. Только тогда это были стада диких коней, туров, зубров и иных, забытых уже зверей, на которых охотился человек внизу, на холодных равнинах, безлесных, но обильных травами. Две Великие Медведицы, мать и дочь, бродили тогда по небесной степи, пока однажды не обратились в золоторогих олених и не изгнали Мороз с ледяных равнин, обратив холодную степь в болота, а затем в леса. Сейчас лишь острые рога старейшего из богов заливали небо серебряным светом, а его круглое лицо, мудрое и лукавое, таилось в темноте. Чернели внизу бескрайние леса, сияла белизной долина Десны, алмазами переливался ледяной панцирь священной горы.

Снег ещё не таял, но уже не было жгучего, нещадного холода, не было даже холодного ветерка. Мороз-Чернобог бессилен был удержать в подземном плену свою черноволосую молодую супругу, и торжествующий златоволосый Даждьбог вёл её из тёмных пещер к людям. Всё замерло в ожидании её прихода.

Старейшины Черной земли важно, не спеша сходились к Медвежьей горе. Обледенелый вал, ров и частокол защищали священное городище. Но главной его защитой служили благоговейный страх перед богами и чары жрецов. Поэтому вместо моста ров пересекала напротив ворот широкая насыпь. Тех, кто попытался по ней идти приступом на ворота, понадеявшись лишь на оружие, ждала страшная участь. Из них — скифов, голядинов, сарматов — не возвратился живым ни один.

С внутренней стороны вдоль вала тянулся длинный узкий дом, прозванный Велесовым сараем. В нём не жили — лишь пировали по большим праздникам: на святки, Масленицу и Велик день. В тёплое время праздновали в лесу, у Святого озера. Внутри дома не было ничего, кроме земляных скамей вдоль стен, длинных столов и нескольких очагов. Ворота городка — двойные, крытые высокой крышей — делили дом надвое. Снаружи ворота, называвшиеся Золотыми, были покрыты резьбой и окрашены дорогой бронзовой краской.

По старому обычаю, старейшины венедских сёл шли пировать в правую, южную половину дома, а будинских — в левую, северную. Во многих сёлах, впрочем, будины и венеды жили вперемежку, молодёжь же, выросшая за двадцать лет, вообще предпочитала говорить по-венедски и не очень-то считалась родами. Левую половину называли «пеклом», правую — «раем». Некогда в «раю» сидели южные будины, почитавшие весёлого Рагутиса, в «пекле» — северные, поклонявшиеся мрачному Вельнясу-Чёрту.

Над валом возвышались деревянные фигуры зверей и птиц — медведь, вепрь, лев, змей, ворон, рысь и другие, всего двенадцать. Двенадцатью животными, по числу месяцев, может оборачиваться великий волхв, познавший тайны всех двенадцати богов, владеющих годовым кругом, и немногие из волхвов этого достигают. Над самыми воротами широко раскинул крылья чёрный орёл. На створках Золотых ворот были вырезаны лев и медведь.

Многие из лучших мужей не явились, предчувствуя, что этот полуночный пир добром не кончится. Из остальных немало пришло лишь потому, что не угодить грозному верховному жрецу или непобедимому Солнце-Царю было ещё страшнее. Каркал где-то в лесу ворон, ухал филин, хохотал и свистел леший, и сердца мужей тревожно сжимались, чувствуя: кончается тихая, хоть и опасная лесная жизнь, и грядёт что-то новое, неизвестное, то ли чёрное, как безлунная ночь, то ли светлое, как блеск Колаксаевой чаши.

Старейшины подошли к насыпи. Распахнулись Золотые ворота. Слева, у медведя, стал Чернобор, справа, у льва, — Костена. Рядом с верховным жрецом появился, небрежно поигрывая темляком, Роксаг. Предстоявшее было для него скорее забавой. Если он не должен завладеть Черной землёй, то всё равно останется царём, одним из самых сильных в Сарматии. Он не какой-то бродяга и искатель царств вроде Ардагаста, а царь и сын царя, рождённый от старшей царицы и воспитанный по-царски. Раз уж боги дали ему такое высокое рождение, значит, не случайно ему во всём везёт.


стр.

Похожие книги