сувенирами.
Петр трубку изо рта вынул:
-- Казаки, говоришь?
-- Так точно, мин херц! На телеге.
-- Пойдем поглядим казаков.
Вышли они на площадь. С Невы ветер дует, закручивает усы царю.
-- Штормит, мать! -- сказал царь по-морскому.
-- Так точно, мин херц. Пробирает! Вы бы, мин херц, шубу накинули -
простудитесь еще.
-- Пошел в задницу!.. Где твои казаки?!
-- Вон они, за греческой колонной сало едят...
-- Здорово, братки! -- Меншиков говорит.
Казаки вытерли об жупаны руки, поклонились:
-- Здравствуй, царь-батюшка. И ты, светлейший, здравствуй.
-- Здорово, служивые! -- царь заложил руки за спину. -- Как дела?
-- Спасибо, государь. Доехали ужо. Тильки -- чу! -- ан зело велико множество
злодейского люду да по дорогам шарить ради выгоды. Все с кистенями
орудують, да рогатинами честному народу в ребра тычуть. Безобразют, тати!
Да токмо супротив наших сабель -- с кистенями -- куды! Дивись, государь,
каки у нас са бли вострые! -- Казак, подкинул в воздух ломоть сала,
выхватил из-за пояса саблю и разрубил сало налету.
Царь крякнул:
-- Важно! А треуголку? -- Он сорвал с Меншикова треуголку и подбросил вверх.
-- И--иых! -- Казак рубанул саблей, но промахнулся. Треуголка приземлилась на
клумбу.
Меншиков было кинулся к ней, но казак опередил. Он подбежал первым и одним
ударом рассек шапку напополам.
-- Молодец, казак! -- похвалил царь.
-- Жаль, рано подкинули, Ваше Величество. Я бы ее навскидку растерзал!
Меншиков насупился:
-- Напрасно вы, мин херц, всякому мужичью над княжеским платьем позволяете
глумиться. Так и до бунта недалеко.
-- Молчи, Алексашка! -- гаркнул царь и повернулся к казаку. -- Скажи мне,
братец, где такие сабли исправные куют?
-- В Дамаске, государь. Мы взапрошлом годе с братвой сирийский караван
отбили. Сидим, енто значить, аккурат, у дороги за кустами. В засаде,
значить, сидим. Салом закусываем. Ан чу -- скачуть по дороге велбрюды,
промеж горбов купцов насажено! Сидят басурманы на мешках с добром, изюм
жруть. Мы с кустов как повыскочим и купцов басурманских с велбрюдов
посымали! Мешки вспороли -- а там сабли!.. Пользуемся таперича.
-- Ишь ты! -- восхитился царь. -- Даром, что басурманы, а сабли делают
искуснее, чем наши. Незазорно бы у них поучиться. Напомни мне, Алексашка,
при случае.
Меншиков щелкнул каблуками и повернулся к казакам:
-- Хорош, мужичье, брехать! Царю некогда! Показывай, чего привезли.
Казаки подошли к телеге и стащили с нее дерюгу. Под дерюгой сидели два
арапчонка лет семи отроду. Они жались друг к другу и стучали зубами от
холода.
-- Прими, государь! Гостинец от верного казацкого сердца. Мы папуасов
словили и порешили всею братвою тебе, твое величество, приподнести.
Слыхали мы, что папуасы нужны по бокам кареты ставить, али трон для
сурьезности окружать.
-- Эка важность! -- вмешался Меншиков. -- Тьфу! Тоже мне невидаль -ефиопы!
Мы ентих ефиопов у греческого царя сто штук видели. Помнишь, мин херц,
ефиопов? Я думал -- слона привезли! А тут -- такие пустяки! Лучше бы слона
добыли... али крокодила! Стоило ли царя из-за такой чепухи отрывать от
делов?!
-- Болтаешь много, дурак! -- осадил Меншикова царь. -- Спасибо, казаки, за
подарок.
-- Рады служить, государь.
-- Чтой-то тошшие арапы, -- Меншиков подошел к телеге. -- Самых, поди,
завалящих прихватили. Очень стыдно такое барахло вокруг трона
устанавливать! Ишь, ребра-то торчат! -- Меншиков ткнул пальцем в живот
одному арапчонку. Негритенок укусил Меншикова зубами за палец. -- Едри
твою! -- вскрикнул Меншиков. -- Арапская морда! Чуть не отгрыз!
Петр Алексеевич захохотал:
-- Вот тебе крокодилы!
-- Енто Занзибал будет, -- пояснили казаки. -- Кусачий, анафема! А тот другой
потише. Ганнибалом звать. За всю дорогу никого, значить, не кусанул.
ГЛАВА 2
ДИПЛОМАТИЯ
Вот так и появились братья арапы Пушкины в Санкт-Петербурге при дворе
русского царя Петра Алексеевича.
Уже вскоре они изъяснялись по-русски и по-французски. Бегло считали до
ста.
Петр Алексеевич души в них не чаял. А князь Меншиков не мог простить
Занзибалу укушенного пальца и ждал удобного случая, чтобы отомстить.
