Это… Это был не просто удар…
Ягудин в тот вечер унизил Жанночку… Унизил его, великого и могучего Касьяна Анатольевича Замятина.
Мирослав тогда и не заметил стоявшего в дверном проеме Замятина. И Касьян не стал вступать в драку, в которой он бы точно проиграл, потому что молодой Ягудин уже тогда был превосходным бойцом, в отличие от грузного и расплывшегося Касьяна.
Будущий капитан решил отомстить по-другому, он решил согласиться на требования Косого и посадить вечную занозу – Мирослава Ягудина. Теперь у Касьяна официально были развязаны руки и более того, появилось страстное желание сделать это.
На подготовку к операции ушло несколько дней, благо, у Касьяна Анатольевича давно было все схвачено в отделении, не без помощи Косого, естественно, с его покровителями. В одно прекрасное утро, они повязали своего коллегу – Ягудина. Приказ поступил от самого генерала – ему поступила анонимка на бравого подчиненного, в которой говорилось, что это всего лишь прикрытие, “пыль в глаза”. И какого же было удивление генерала, когда анонимка подтвердилась.
Мирослава посадили.
Стоит ли вспоминать, что и Жанночку Касьян тоже наказал. В тот же вечер, сразу после ареста Ягудина, по странному стечению обстоятельств – на Овсянникову напали, когда та возвращалась со службы домой. Ее жестоко изнасиловали и убили.
Замятин поморщился. У него не было в мыслях доводить до мокрухи, когда он просил Косого об услуге, но тот для дела нашел каких-то совсем конченых отморозков, которые оказались еще и наркоманами. Они просто “немного не рассчитали”.
Касьян Анатольевич посетил тогда похороны девушки. Немного людей пришло. Некоторые из отделения, да мать старушка. Маленькая, сгорбившаяся женщина тихо плакала над могилой дочери.
Дочери, которая могла быть честной и хорошо воспитанной, как мать, но она была грязной развратницей! Распутницей! Да что там, просто грязной шлюхой, которая танцевала голой на столе перед молодым развратником!
Касьян Анатольевич не обращая внимания на старушку мать, подошел к еще не засыпанной могиле и, набрав побольше слюны, смачно сплюнул прямо на гроб.
– Она не стоит твоих слез, мать, – сказал он очумевшей от горя матери, которая не знала, как реагировать на такой грязный поступок.
После этого Замятин вернулся к обычной жизни. Пока… Пока не узнал, что ненавистного Ягудина спасли и оправдали прямо в зале суда. У молодого наглеца откуда-то взялся неимоверно сильный покровитель. Вопрос решался на таком уровне, что даже Косой лапки поджал. Мало чудесного вызволения. Сразу по выходу из заключения, Ягудин открывает крупное детективное агентство на деньги все тех же покровителей. Да, он не вернулся в органы, но он разбогател и его карьера молниеносно росла с каждым днем.
Касьян тогда рвал и метал, и даже заботливая мамочка не смогла его успокоить. Он твердо вознамерился засадить негодяя обратно в тюрьму и уже начал собирать доверенных людей. Утром, в день, на который была намечена операция, Косой явился прямо к нему домой – такого раньше он себе не позволял, значит, дело было настолько серьезным.
Преступник “мягко” дал понять, что не рекомендует сейчас связываться с Мирославом, так как за ним такие силы стоят… И если Касьян из-за своей неосторожности засветит себя, а, значит, и их группировку – то они будут первыми, кто до него доберется.
Стоит ли говорить, что Замятин отменил операцию.
С тех самых пор, Касьян не нарушал запрет. Но, вот, пришло время, и в его руки попался компромат на того самого покровителя.
Гай де Круа. Теперь Касьян Анатольевич знал его имя. Поначалу, он не мог решить, что делать с данными, которые оказались у него на руках. Приказ был – просто проследить.
И Касьян следил. В тот день Де Круа странно перемещался по городу. Сначала, ночь в машине в обычном московском районе, Замятину тогда жутко хотелось спать, он и подумать не мог, что французский миллиардер окажется любителем сна под окнами девушки. Касьяну всегда казалось, что люди такого уровня просто покупают себе тех, кто им нравится и уж не как не ведут себя, как прыщавые подростки.
Ранним утром полицейский чуть было не проспал объект. Посадив в свою машину девчонку, он попетлял по городу, а потом стоял возле школы. Высадил ее, вернулся в отель. Снова приехал в школу. Потом было долгое ожидание. Очень долгое. Касьяна Анатольевича это очень бесило. Вести слежку возле школы, где на каждой перемене бегает куча детей и стоит невероятный галдеж. Хорошо только, что во время уроков ему удалось подремать, да рядом в магазине купить еду. Слежка, дело нудное.
