– А, не удивляйтесь! Все просто. Если вы бы сейчас заплакали, мы бы вас так просто не отпустили. А раз вам стыдно, значит, это был обычный срыв после плохих известий. Кстати, должен вас огорчить, мадемуазель. Самоубийца из вас аховый, это надо ж так промахнуться! Мда… Да и сознание вы потеряли не от потери крови, а от нервного перенапряжения. Так что, пообщаетесь сейчас еще с нашим психологом и, если он одобрит, можете сегодня домой возвращаться. Больше умирать не хотите? – он пытливо посмотрел мне в глаза.
Я отрицательно помотала головой:
– Доктор, скажите, а давно я здесь?
– Нет, со вчерашнего вечера. А сейчас у нас, – мужчина посмотрел на громоздкие золотые часы на правой руке, – уже двенадцать. Хм, да вы, поди, есть хотите? Машенька, – обратился он к до того момента молча стоявшей у него за спиной медсестре, – организуйте пострадавшей вкусный обед. Да сладенького добавьте побольше. А после, поговорите с психологом, да? Ну и отлично!
Меня оставили одну в палате. Я легла на подушки. Плакать не хотелось. Вообще плохое настроение как ветром сдуло. Наверное, мне дали какие-то таблетки, успокоительное… Думать о Гае совсем не хотелось.
Очень скоро мне принесли сказочный обед: необыкновенный рыбный суп, картофель фри с отбивной и на десерт кусок шоколадного торта. Интересно, они всех неудавшихся самоубийц так кормят? Как бы там ни было, организм взял свое – я съела все, без остатка. Медсестричка с одобрением на меня посмотрела, когда пришла забирать посуду и констатировала, что весь обед исчез.
Еще немного позже пришел психолог. Больше часа мучил меня расспросами. Картинки разные показывал. В конце концов, как медсестра, удовлетворенно удалился.
От всего этого, после сытного обеда впервые за двое суток, после долгих расспросов, мой организм настолько вымотался, что я снова провалилась в сон. Спала как убитая и не видела ни единого сна. Проснулась уже к пяти часам, когда снова пришел грузный доктор с какими-то бумагами.
– Так, пациент Пушкина. Залежались вы у нас на подушках. Я вас выписываю, нашу Любовь Петровну вы порадовали и психолога тоже не обидели. В общем, собирайтесь домой. Как мне сообщили, за вами должен кто-то из родственников приехать, так что дождитесь и домой! А в четверг к нам на перевязку.
Он отдал мне документы, отечески похлопал по плечу и вышел из палаты. Отлично! Не хочу здесь находиться. Хотя… и домой тоже не хочу. Но, ничего, – подумала я, – сегодня уже вечер, а завтра утром уйду в школу, а потом… Не знаю… буду гулять по улицам. Страшно представить, что теперь будут говорить мои домашние, как упрекать.
Через полчаса за мной приехала сестра, Алена. Сказать, что я удивилась ее появлению, ничего не сказать.
– Что вытаращилась на меня, словно приведение увидела? Не ради тебя, дуры, приехала. Меня попросили, – загадочно закатила глаза сестра.
Сегодня она выглядела ничуть не лучше, чем обычно. Какие-то обвисшие черные брюки, свободная, бесконечного размера кофта, эффект всего этого дополняли разношенные туфли на сбитом каблуке, отсутствие хоть какого-то макияжа, и обычное осиное гнездо на голове, с традиционным начесом.
– Кто тебя попросил? – удивилась я.
– Тот, кто тебя вчера сюда привез и все это оплатил!
Я застыла. Сердце снова сжалось. Сестра, увидев мое испуганное лицо, решила раскрыть тайну:
– Вчера, когда ты начала представление, к тебе пришел представитель… э… не помню, какой-то международной благотворительной организации… фонда, кажется. Ну, высокий такой, темноволосый, в шикарном костюме, элегантны-ый.
Высокий? Темноволосый? Благотворительный фонд?
– Его звали, Валентин! Представляешь, такое необыкновенное имя!
Я в изнеможении села на кровать. Валентин… помощник Гая… Я как будто ощутила дыхание француза за своей спиной…
Нет, хватит уже! Возьми себя в руки!
– Ну, что расселась? Я не собираюсь тебя тут долго ждать. Давай уже, одевайся! Я ему обещала, что отвезу тебя домой, а не буду ждать до конца жизни, пока ты себя от кровати отдерешь! Поехали!
На удивление, на улице нас ждало такси. Оказывается, Валентин позаботился и об этом. Сестра всю дорогу щебетала о том, какой Ростов великолепный. Рассказала, что произошло накануне вечером. Как пришел представитель фонда, как не стал дожидаться моего появления и зачем-то выломал дверь ванную. Как растолкал всех и вынес меня на руках из дома. Дальше она ничего не знала, видела только из окна, как он сел вместе со мной на заднее сиденье какого-то дорогого автомобиля и умчался в ночь.
