— Само собой…
— Что же касается пресловутой «засветки», то мы в городе такой шум подняли, который даже дураку, а не таким прожженным мошенникам, с какими мы имеем дело, об их розыске расскажет. Поэтому я все же с Кулешовым и криминалистом Поповым на дежурной автомашине смотаюсь в Камыши… Только пусть кто-нибудь за меня тут поддежурит.
— Сразу видать наше следствие, — засмеялся Лукьянчиков, — кто жуликов ловит, а кто спешит в камыши, чтоб напиться от души и запеть потом: «Шумел камыш…».
— Камыш-то, камыш, только чтобы не вышел у нас у всех шиш, — скаламбурил Василенко. — Ладно, берите дежурку, — разрешил он взять дежурный автомобиль, — как-нибудь перебьемся без нее, а с подменой тебя в опергруппе Махов решит.
Махов кивнул утвердительно, мол, не вопрос.
— Не нужен нам дежурный автомобиль, — вмешался Кулешов, до этого момента молча посапывавший в «тряпочку».
— Это почему? — спросил недоуменно Паромов, не ожидавший такого решения от понравившегося ему своей хваткой оперативника. — Может, пешком собрался идти?
— Возьмем в фирме «Слово и дело», — тут же пояснил Кулешов, разряжая обстановку. — Мне там обещали. Кроме того, один понятой на всякий случай с нами уже будет. Я имею в виду водителя, с которым уже познакомился и которого планирую во внештатные сотруднике к себе взять. Толковый паренек и уже мне кое в чем помогал.
— Наш пострел везде поспел, — был вынужден развести руками Паромов, радуясь в душе такой профессиональной сообразительности молодого опера. — Прямо на ходу подметки рвет… Точно мы, Геннадий Георгиевич, в нашей милицейской молодости.
— Вот и отлично, — улыбнулся Василенко то ли тому, что напомнили о его оперской молодости, то ли тому, что дежурный автомобиль останется в отделе и не будет дополнительной головной боли при выезде опергруппы на место происшествия, так как не придется искать для этого транспорт. — Только время зря не теряйте: одна нога здесь — другая уже там…
Поездка старшего следователя Паромова в поселок Камыши положительного результата, на который рассчитывали сотрудники милиции, не дала. Стройматериалы из частного гаража уже были вывезены. Только кусочки рубероида, да случайно оброненная при спешной ночной погрузке этикетка с рулона линолеума, свидетельствовали о том, что искомый груз тут находился.
— Ох, — тихо охала хозяйка гаража, довольно грузная женщина лет сорока, разысканная сотрудниками милиции в медпункте и открывшая по их требованию металлический гараж, стоявший на окраине поселка среди десятка подобных, спрятавшихся средь высокого кустарника, — обокрали, сотни полторы аккумуляторов вывезли, которые мой муж — предприниматель — приобрел на заводе Аккумулятор для перепродажи.
— А, может, он их сам и вывез? — задал криминалист Попов неприятный вопрос, не переставая щелкать затвором фотоаппарата «Зенит». — Или по сговору с ними?.. А вы тут нам лапшу индийскую на уши вешаете… сочувствия ищите. А?
— Чем угодно поклянусь, — не сдержала женщина слез. — Муж узнает — его точно сердечный удар хватит… Это же надо, какое горе…
— Нечего было кого зря к своему дому привечать, — зло бросил Кулешов, которого не разжалобили слезы женщины а только брала досада сорвавшейся операции, ведь он так рассчитывал обнаружить тут похищенный товар. — Тогда бы и проблем не было. Еще неизвестно, откуда у мужа аккумуляторы, может, тоже ворованные… Кстати, где муж-то?
— В Липецк по делам уехал, — сквозь всхлипывания отозвалась хозяйка гаража. — Ой, что же делать?..
— Ничего, кроме того, что надо в милицию с заявлением по поводу кражи обращаться, конечно, если такая была, — отозвался на ее последнюю реплику Кулешов.
— А вы?
— А мы из Курска… по своему делу. Ваше заявление мы не вправе принимать и рассматривать. Тут принцип территориальности и подследственности действует.
— Прямо сейчас заявление писать?
— Можно и через месяц, только зачем тянуть, — заметил с прежним раздражением опер.
— Может, мужа подождать?
— Нет, не стоит. В Курском РОВД вам и так спасибо не скажут.
Женщина засобиралась уходить.
— Далеко это вы? — спросил опер.
— В опорный пункт к участковому, заявление писать.
