— Вижу, что с основными пунктами плана оперативно-розыскных мероприятий мы определились, — подвел итог «интеллектуальной атаки» Москалев. — Теперь распределим обязанности и фронт работ, чтобы всем не «топтаться» по одному и тому же следу.
— Я беру на себя компании сотовой связи, — заявил Дремов, по-прежнему считая данную версию наиболее перспективной. — Там у меня кой-какие связи имеются… Вот и задействую их.
— И я, — поддержал его начальник КМ. — Кроме того, на мне дальнейшая работа с Курочкиной и дворником, хотя последний, на мой взгляд, уже отработанный материал, и выжать из него что-то новое вряд ли удастся.
— Хорошо, — одобрил Москалев. — Действуйте.
— А мы продолжим кураторство над отработкой притонов и населения, — за всех сотрудников аппарата городского УВД высказался все тот же опер убойного отдела. И рассчитываем тут на помощь не только оперативного состава, но и на участковых. Верно, Евгений Николаевич? — обратился он к Протонину, представлявшему тут как службу участковых уполномоченных, так и вообще все подразделение МОБ отдела.
— Всегда рады помочь, — отозвался тот глухо, понимая, что все мероприятия, спланированные его подчиненными и утвержденные им, по работе на сегодняшний день, летят к чертям собачьим. — Наша служба всегда у всех на подхвате.
— Вот и подготовь для нас список известных притонов, да контингент начинайте сюда стаскивать. Да побольше. Не очень-то церемоньтесь. Надо так взболтать эту трясину, чтобы не только пузыри пошли вверх, но и нужная нам информация.
— Хорошо, — согласился Протонин без особого энтузиазма, вновь понимая, что «взбалтывать трясину» придется его участковым. Что это не самая приятная и благодарная часть милицейской работы, чреватая возможными инцидентами и трениями с прокуратурой, хотя и необходимая. Но, главное, что в случае появления положительных результатов, «пенки» достаются не тем, кто «контингент» собирал да доставлял в отдел, а тем, кто, сидя в кабинетах, с этим контингентом «занимался».
— А мне что делать? — спросил Демин начальника криминальной милиции, видя, как идет «дележ» сфер оперативно-розыскной деятельности.
— А ты со своими операми у нас вместо «войск быстрого реагирования» будешь, — пошутил Куцевалов. — Где возникнет необходимость, туда и поскачешь.
— Будешь к каждой бочке затычка, — без малейшего признака на улыбку, съязвил Дремов. — Одним словом, на подхвате.
— Что ж, — встал с кресла начальник отдела, — кажется, определились. На мне же остается общая координация всех наших действий. Тогда по коням, как говорится, и пусть нам сопутствует удача.
Задвигались, вставая, сотрудники, заскрипели о пол стулья, зашуршали шаги — переговариваясь, почти все участники совещания поспешили к выходу из кабинета начальника отдела.
Но если добиться чего-либо путного от дворника По-хмелкина было уже невозможно, то с Курочкиной нужно было работать и работать, заниматься и заниматься. Надежда на то, что она сможет вспомнить что-то существенное и важное по делу, имелась. Это понимал не только Демин, уже выполнивший часть своей работы, но и все руководители отдела милиции номер 7, а также наехавшие сотрудники городского отдела и областного управления уголовного розыска, своим присутствием отодвинувшие «опера с земли» на вторые, а то и третьи роли действа под названием раскрытие преступления. Мавр сделал свое дело, мавр может быть убит. Это напрягало Демина, быть на по-бегушках у кого-то: подай то, отнеси это, приведи того, отведи этого — не хотелось. Но что поделаешь, такова специфика милицейской работы — тон задают более именитые да опытные, а исполняют более молодые да «нравом лихие и зла не творящие».
Вот потому-то Курочкина, попав на «милицейский конвейер», побывала уже не только в кабинете старшего опера Демина и его коллег, но и в нескольких кабинетах руководителей уголовного розыска и отдела милиции. И, в конце концов, эта тактика возымела действие: при очередной беседе с Куцеваловым Альбина вдруг вспомнила, что перед тем как Елена покинула ее квартиру, ей кто-то позвонил на мобильник. И что звонила, видать, еще одна знакомая Елены, проживающая где-то поблизости от нее, так как Елена, уходя, обронила, что она идет домой, но по пути зайдет к Машке-зазывашке, так как та просила зайти. Это было уже что-то, это была уже ниточка, за которую стоило ухватиться и тянуть, тянуть, аккуратно и методично, постоянно держа в напряжении, но и не давая оборваться.
