— Ага!
Диме и в самом деле было интересно — неожиданно он поймал себя на мысли, что историю восхождения Василия Попкова к вершинам он слушал бы с куда меньшим удовольствием, чем историю его падения.
— Потом все стало для нашего героя еще печальнее, — Вирджил повернул голову к Диме и подмигнул ему, — знаешь анекдот про черную полосу в жизни — и еще более черную? Так и у Попкова. Крупные компании его, после истории с «Северсталью», и на порог не пускали, а средние… Попков, он ведь не дурак, далеко не дурак. У него всегда все было просчитано на десять шагов вперед, он и думать не думал, что уже находится в тупиковой ситуации. Он полагал, что у него есть надежный тыл в виде всех средних и малых предприятий России, в любое из которых его, с его-то опытом, примут с распростертыми объятиями на любых условиях. Вот только он не подумал, что психология представителей среднего класса отличается от хорошо знакомой ему психологии «хозяев жизни». Понимаешь?
— Ага, — Дима широко улыбнулся, кивнул, — его не взяли!
— Именно! Первой его попыткой была сеть ресторанов здоровой пищи «Гринбург». Хотя сеть — это громко сказано — две точки в Москве, по окраинам, и две — в Подмосковье. Годовой оборот меньше его бывшей месячной зарплаты. Уровень — чуть выше плинтуса. Но выбрал Попков эти рестораны не случайно — он хорошо оценил и потенциал идеи, и низкую конкуренцию в этом сегменте. Так что решение было грамотным, и, встань он у руля в полную силу, мог бы и в самом деле за год поднять этот бизнес на всероссийский уровень — как он обещал владельцу «Гринбурга» на собеседовании. Ха! Хотелось бы мне посмотреть на лицо Попкова, когда он получил явный и недвусмысленный отказ.
Дима заулыбался — представлять это растерянное лицо совершенно незнакомого ему Василия Попкова было почему-то очень приятно. «Ох и свинская же штука — человек», — подумал он и тихонько засмеялся.
— Он сделал еще несколько попыток, но результат был тот же — осторожные, пуганые жизнью представители среднего класса однозначно предпочитали синицу в руке. Ну и тон разговора он во всех случаях выбирал однозначно неверный — не стоит постоянно намекать человеку, от которого что-то хочешь, что он перед тобой — ноль без палочки. Ему надо было направиться в какую-нибудь тонущую компанию, хозяину которой уже было бы нечего терять, но понял он это уже слишком поздно. Кредит, обеспеченный собственной квартирой, он к этому времени проел; плюс ему еще один геморрой добавился — он человека сбил. Не насмерть, но — по пьяни, так что доблестные наши гайцы пол-печени ему выклевали, а вторую половину он сам добил — запил.
Вирджил свернул с Варшавского шоссе, по ощущениям Димы, не доехав до МКАД с полкилометра.
— Видимо, спьяну он и решился на то, на что решаться надо было намного раньше, либо вообще об этом не думать — попытался продать кой-какую конфиденциальную информацию. Нетрудно догадаться, что в «Росэнерго» он много чего узнал такого, на что всегда найдется покупатель. Но продавать такую информацию — дело опасное, в чем Попкову тут же пришлось убедиться. И загремел он в больницу с множественными переломами и ушибами.
Покачиваясь на «лежачих полицейских», джип проехал пару кварталов, завернул во дворы и остановился. Дима огляделся — вокруг теснились друг к другу серые глыбы советских многоэтажек. Вирджил заглушил машину и полуобернулся к Диме.
— По выходу из больницы, нашего героя поджидал еще один сюрприз — в дверях его квартиры стояли другие замки. И вообще, была она уже не только не его, но даже — не его кредитора. Вот такая история. Как, ты все еще думаешь, что опыта и денег достаточно для процветания?
Дима пожал плечами.
— Видимо, недостаточно. Мне надо подумать, я пока еще не понял, что нужно добавить к опыту и деньгам, чего не было у Попкова. Кстати, что с ним дальше-то случилось? Я так понял, он еще не помер, раз мы к нему приехали?
Вирджил почесал пятерней.
— Из больницы он вышел три месяца назад. Это было дно. Тогда у Попкова оставалось только два варианта — либо сдохнуть, либо попытаться как-то выбраться обратно. Он выбрал второй. Ему удалось отстоять землю под Тулой, хотя банк настаивал на аресте всего имущества. Он обменял ее на квартиру в этом районе, бросил пить. Допускаю, что он бы и сам выкарабкался, хотя это еще вилкой в рюмке с водкой написано… А потом… потом я предложил ему работу.
